Бу назмула бу фильмге келиширик болурла.
ДЕРЕВО КАРАЧАЯ
Вот дерево зеленое
Над мертвой пустотой,
Терпеньем вознесенное —
Не хрупкой красотой.
Утесы обнаженные
Корнями захватив,
Ветрами обожженное,
Оно — как жизни взрыв.
Могучее растение —
Не легкий стебель трав.
Законы тяготения
И гибели поправ,
Лишь право на дыхание
Завоевав себе,
Не ищет сострадания,
Не сдавшись злой судьбе.
Над пропастью подвешено,
Всегда напряжено,
Борясь со смертью бешено,
Почти летит оно!
Внизу ущелье тесное,
В нем дуют ветры, злы.
Усилие телесное
Скрутило ствол в узлы.
Но, жизнью не обязано
Ни небу, ни земле,
Лишь со скалою связано
И предано скале.
Ветвями небо схвачено,
Внизу — обрыв стеной.
За каждый миг заплачено
Немыслимой ценой.
Когда в горах теперь его
Увидишь невзначай —
Запомни это дерево...
Ведь это — Карачай!
РАЗГОВОР МАЛЬЧИКА С МАТЕРЬЮ
Только за первые два года геноцида (1943 —1945)
погибли 22 тысячи малолетних детей-карачаевцев
Горящий очаг, закипающий чай,
И ветер молитву доносит...
"Когда мы поедем с тобой в Карачай?" —
Ребенок у матери спросит.
Она почерневший возьмет таганок,
Задумчиво сядет поближе:
"Поедем с тобою, поедем сынок..."
А голову клонит все ниже.
Украдкой лицо отвернет от огня,
Слезой затуманятся очи.
"Вот вырастешь скоро большой у меня,
Тогда и поедем, сыночек.
Тогда я в дорогу с тобой соберусь
Туда, где хорошие люди.
Ты горы увидишь, увидишь Эльбрус,
Они — как большие верблюды!
Там родина наша, сыночек, и там
Покой обретем и надежду.
Оставим мы здесь эту рухлядь и хлам,
Ходить будем в новой одежде!
Мы справимся — лишь бы cкopee ты poc –
И с бедами там, и с нуждою.
И станешь ты сильным, как горный утес,
А мама твоя — молодою.
Там горные реки — как чистый хрусталь,
Там звезды — как спелые сливы!
Ты станешь там смелым и твердым как сталь,
И стану я самой счастливой.
Там мед — загляденье, ешь-не-хочу!
Хлебать будешь прямо из бочек..."
"Я голоден, мама, я хлеба хочу!"
"Не плачь, дорогой, спи, сыночек".
РАССКАЗ СТАРИКА
Мы презирали и страх, и боль,
И кровь на ногах истертых.
И пот превращался на спинах в соль,
И мы хоронили мертвых.
Пусть падал кто-то из нас порой,
Не в силах стонать от жажды.
Но знали мы — Родина за горой,
И помнил об этом каждый.
Не те, что боготворит ислам, —
Нас звали иные святыни.
Их голос всегда доносился к нам
Через леса и пустыни.
Не камни, которых касался пророк,
Невидимый свет излучая, —
Мы целовали гранитный порог
Любимого Карачая.
Мы шли к земле наших предков, стремясь
Через лишенья и горе.
Ведь даже река превращается в грязь,
Когда не доходит до моря.
Ведь даже туман возвратиться из тьмы
Стремится к родным горам
Не шумным дождем, так снегом немым,
Слезами росы по утрам.
Мы ранам своим теряли счет,
Друг друга теряли во мгле,
Но кровь упавших, казалось, течет
За нами к родной земле!
И умирающий должен сберечь
Честь и душу свою,
Как сохраняют сломанный меч,
Если он сломан в бою.
Мы знали, мы верили: Родина ждет,
Зовет через горы нас,
И, жадный взор устремив вперед,
Молились на древний Кавказ!
И каждый видел свою судьбу.
В седой его вышине
И помнил, что лучше лежать в гробу,
Чем жить в чужой стороне.
И каждый готов был в конце пути
Упасть истертой подковой,
Л ишь бы до отчего края дойти,
Глотнуть воды родниковой.
Да, был наш удел, словно горы, высок,
Хоть видели много зла!
А тех, кто с чужбины вернуться не смог,
Судьба, как песок, унесла.
Счастлив, кто родину вновь обретет:
Ведь на земле родной
И посох высохший зацветет,
И вылечится больной!
И тот, кто не мог подняться, упав,
Страданий не замечая,
Глотал перед смертью запахи трав
Родимого Карачая.
КАМЕНЬ И ДЕРЕВО
Будь горд,
Потомок вольного народа,
И головы в печали не склоняй!
В тебе живет высокая свобода
Земли, чье имя вечно —
Карачай!
Ты чужаком здесь не был
Даже мига:
Не словом клятвы связан,
А судьбой,
И власть любви —
Единственное иго,
Которое признал ты над собой.
Дух предков жив,
Пока живут веками
Те символы, что люди сберегли:
Отважного Карчи Священный Камень
И Древо Неба —
Страж родной земли.
Пока они народом не забыты
И не осквернены рукой врага,
Незыблемы кладбищенские плиты,
Неколебимы камни очага.
Под звуки
Материнского напева
Еще не знаем в самый первый час,
Что Родины
Единственное Древо,
Став колыбелью,
Обнимает нас.
Оно качает нас
В ветвях зеленых,
Оберегает, как своих детей,
И дерево носилок похоронных —
Всего лишь
Продолжение ветвей.
Земное Древо
И Небесный Камень —
Они едины,
Словно Дух и Плоть.
Людей земли,
Что слиты с небесами,
Никто вовек
Не сможет побороть!
И да пребудет Дух
В согласьи с телом!
Да будет плоть Земли
С душой небес!
Пока ты сам
Доказываешь делом,
Что ты живёшь, –
Народ наш не исчез!
Земля и Небо
Вырастили сына,
Тепло и свет
В тебе одном слились.
Твой край тебе—
И Мекка, и Медина,—
Владей же им
И на него молись.
ТОМУ, КТО РОДИНУ СВОБОДНОЙ ХОЧЕТ ВИДЕТЬ
Поэту Джемалдину Яндиеву посвящается
Когда в наш дом захватчики пришли,
Когда нас гонят прочь с родной земли,
Я людям должен рассказать об этом!
Но наша речь родная под запретом...
Когда нет справедливости нигде,
И оказался мой народ в беде,
Когда в тоске сжимаются сердца,—
Воззвать к свободе — это долг певца!
Но трудно на родной земле поэтам,
Когда и песни наши под запретом!
Заплакал — но послышались угрозы.
Так, значит, под запретом даже слезы?
Хотел к земле припасть, еще не зная,
Что под запретом — и земля родная!
Но надо мной раздался голос Бога:
Иди! Пусть нелегка твоя дорога!
Тому, кто Родину свободной хочет видеть,
Не запретишь любить и ненавидеть!
Bilal LAYPAN (Билал ЛАЙПАНОВ): язык оригинала – карачаевский.
Стихи на русский язык перевел Аркадий ТЮРИН.
Изменено: - 16.11.2012 06:19:49
