Народное ополчение

"Зытчыу аскер" созывался в исключительно важных случаях, требующих коллективных военных усилий всего общества. Как правило, оно собиралось по решению Народного (или Большого) Тёре. Упоминавшийся выше созыв ополчения во главе с балкарским князем Айдеболом осуществлялся по решению Большого Тёре (Уллу Тёре). В сражении с русским отрядом балкарцам удалось остановить дальнейшее продвижение противника, однако сам Айдебол скончался вскоре от смертельного ранения, полученного в сражении и, по решению Большого Тёре был похоронен с оружием в местности Къуругъан Джурт (где умер) в специальном мавзолее - кешене.

В ополчении обязаны были участвовать практически все совершеннолетние дееспособные мужчины, за исключением определенной части их, которая охраняла безопасность селений на период похода ополчения. Командование ополчением осуществлял олий, в случае недееспособности последнего - один из авторитетных биев. Материалы, имеющиеся в нашем распоряжении, позволяют полагать, что ополчение (как и дружина) строилось по десятичному принципу. Косвенным образом на это указывает наличие у карачаевцев должности военного командира-десятника, который именовался "чауш". Можно предполагать, что такой способ построения генетически был связан с исконно тюркской военной традицией. Известно, что "азиатская" десятичная система построения войск имелась уже у древних хунну (III в. до н. э.-1 в. н. э.), она же господствовала у тюркютов, создавших Великий Тюркский Каганат, в состав которого в VI в. входил и Северный Кавказ.

Ю. С. Худяков называет тюрков-хунну "родоначальниками будущей "азиатской" десятичной системы". Ополчение горцев, являвшихся, как уже упоминалось, искусными стрелками, и превосходно ориентировавшихся в родной местности, представляло довольно серьезную силу для врага, даже превосходящего по численности. В сражении у Марджа Сын в верховьях Кубани в XVII в. карачаевцам удалось принудить к отступлению один из крымско-татарских отрядов, пытавшихся пробиться в Большой Карачай. В том же XVII столетии экспансии кумыкских и кабардинских феодалов успешно противостояли и балкарцы Черекского ущелья. Так, осенью 1628 г., узнав о богатых залежах серебряной руды в Балкарском обществе, кумыкский князь Айдемир Эндерийский (будущий шамхал Тарковский) и его союзники - кабардинские князья Илдар и Сурхай Таусултановы предприняли совместный поход в это ущелье. Им противостояло ополчение, возглавляемое князем Абшина (балкарский владетель, племянник по матери кабардинского князя Каншау-мурзы Черкасского). Русский документ этого периода сообщает об этом: "Кумыцкой Айдемир Салтан-Мамутов да Ибаковы дети Илдар да Суркай, собрався с ратными людьми, пошли в горы, в Болкары, в то место, где ту серебряную руду имали, на его князь Пшимахиных (Пшимахи Канбулатовича Черкасского, - Р. X.) ясачных людей кабаки войною. А Абшина деи, государь, з братьею против Айдемира да Илдара да Сурхая стоят и с ними бьются".

Балкарским ополченцам приходилось и в последующие годы отражать агрессивные устремления владетелей Тарковского шамхальства и Кабарды. Известно, что преследуемый шамхалом Будаем и малокабардинским князем Кульчуком Келембетовым царь Имеретии Арчил в 1691 г. нашел убежище в Балкарском обществе. Несмотря на требование преследователей, балкарцы отказались выдать царя. Поскольку Арчил благополучно провел в Балкарии несколько лет и не был выдан своим врагам, следует полагать, что владетелям Черекского ущелья удалось отстоять свою независимость как от шамхальства, так и от Малой Кабарды.

В первой половине XVII в. карачаевскому ополчению удалось отразить еще одно нашествие, о котором упоминает Арканджело Ламберти: "...Когда я жил в Колхиде, пришло к владетелю известие, что какие-то народы в большом количестве выступили из своей родной страны и образовали три войска: самое большое пошло на Московское царство, а другие направились на сванов и карачаевцев. Но со всех этих мест они были отброшены с большим уроном".

А. X. Кубанов предполагает, что нападавшими были ногайцы. Очевидно, отчаянное сопротивление горцев Балкарии и Карачая иноземным завоевателям, искусное применение ими тактики ведения боевых действий в горных условиях и труднодоступность высокогорных селений способствовали тому, что в течении всего XVII века они сохранили полную независимость. Об этом косвенным образом свидетельствует полное отсутствие каких-либо данных, в том числе и документальных, о зависимости этих горцев от кого бы то ни было. Даже в правление самого могущественного из кабардинских князей второй половины XVII - нач. XVIII вв. Асланбека Кайтукина, например, олий Балкарии Сосран Абаев сумел сохранить полную самостоятельность от Кабарды и даже вступил с последней в союзнические отношения; как пишет М. К. Абаев, Кайтукин "завел мирные переговоры с ним (Абаевым, - Р. X.) и они заключили союз".

Об умелом использовании горцами горного ландшафта и их боевой тактики свидетельствует еще один пример. Речь идет о борьбе баксанского таубия Исмаила Урусбиева (опиравшегося на поддержку сванского князя Чичека Дадешкелиани) с войском союзников - чегемских князей Барасбиевых и Келеметовых и кабардинских князей Атажукиных. Узнав о приближении врага, Исмаил спрятал в лесу "под снеговым перевалом" сванов, "а навстречу неприятелю выслал по ущелью незначительный отряд с приказанием, чтобы он постепенно отступал, как бы не выдерживая натиска, и завлек неприятеля вглубь теснины,покрытой лесом. Сам Исмаил занял наблюдательный пункт на одной из господствующих над ущельем сбоку горных вершин, откуда мог бы видеть своих и неприятеля и мог давать своим войскам условные знаки, служившие командой. Неприятель, не встречая сопротивления, увлекся в глубь леса и оказался окруженным войсками Урусбиева с трех сторон. В это время по сигналу Исмаила сванеты под командой Чичека Отарова-Дадешкелиани открыли страшный огонь по неприятелю с фронта, а урусбиевские воины с боков, будучи сами прикрыты лесом, так что Атажукину и таубиям Барасбиевым и Келеметову оставался один путь к отступлению, что они и поспешили сделать. Но половина их осталась убитой и раненой на месте сражения, раненым оказался Басият Барасбеков (Барасбиев) и убитым Тогузак Келеметов, Атажукин же спасся бегством с частью войска, бросив на поле битвы своих союзников - раненого Барасбиева и тело Келеметова".

Народные ополченцы показали свои высокие боевые возможности в Хасаукинском сражении 20 октября 1828 г. Отряд генерала Эмануэля потерял в нем, по официальным данным, 164 человека убитыми и ранеными, больше чем потерял в 1790 г. генерал Герман в сражение с 30-тысячным корпусом Батал-паши (143 человека убитыми и ранеными). Этому способствовали как использование ополченцами местною ландшафта, так и применение более совершенного огнестрельного оружия, которое давало "значительный перевес над огнем русских гладкоствольных ружей". Поражению ополчения способствовало предательство князя Тенгизбия (Амантиша) Дудова, который вместе с кабардинским князем Атажуко Атажукиным провел царские войска по обходному пути. Последняя попытка поднять народное ополчение была предпринята в 1854 г. кадием Магомет-эфенди Хубиевым (Кадох-улу), стремившимся оказать помощь третьему наибу имама Шамиля на Северо-Западном Кавказе - Магомет-Эмину.