Гордость Карачаево-Черкесии
10.06.2014
0
5395
ГОРДОСТЬ КАРАЧАЕВО-ЧЕРКЕСИИ
Курджиев Курман-Алий Алиевич
Карачаево-Черкесия – благодатная земля России, озаренная светом снежных гор, насыщенная добротой солнца, жизни и сердец людей, вырастила немало мужественных и талантливых сыновей и дочерей, влюбленных в свою страну, родную землю и преданных им. Тысячи благородных, самоотверженных и неутомимых людей горного края оставили в памяти многих поколений свои светлые имена. Одним из первых справедливо было бы назвать имя славного сына карачаевского народа, выдающегося государственного и общественно-политического деятеля Курджиева Курман-Алий Алиевича, который был первым главой в истории Карачаево-Черкесии (1922–1926 гг.), членом ВЦИК и ЦИК СССР. Он был у истоков становления автономии и внёс большой вклад в экономическое, социальное и духовное развитие горного края. Курман-Алий Курджиев в памяти последующих поколений оставался поистине созидателем и интернационалистом, патриотом и доблестным сыном своего народа и всей Карачаево-Черкесии. В июне текущего года исполняется 130 лет со дня его рождения.
Курджиев К.А. с женой Нурсият, сыном Солтаном и дочерью Розой
Родился Курман Курджиев 12 июня 1884 года в ауле Каменномост. После окончания Кубанской учительской семинарии в станице Ладожской он учительствовал: в 1904 году – в Учкулане, в 1906–1913 годах – в селе Махмут-Мектеб Дагестана, в 1914–1918 годах в Джелань (Зимняя Ставка Ставропольской губернии). Вскоре он избирается председателем районного исполнительного комитета РИКа на Летней Ставке. Некоторое время он успешно работал на ответственной работе в Москве при ВЦИКе СССР. Возвратившись в Карачай, в 1918–1919 годах работал учителем в родном ауле Каменномост. В 1921–1922 годах Курман-Алий Курджиев становится начальником Окружного ревкома Карачая, затем Карачаево-Черкесского облревкома, а в 1922–1926 годах – председателем Карачаево-Черкесского облисполкома.
Курджиев Курман-Алий Алиевич в 1937 году без суда и следствия был репрессирован сталинским режимом, и жизнь его трагически оборвалась.
В 1956 году реабилитирован посмертно.
По центру: Буденный С.М., слева Курджиев К.А.
На похоронах В.И. Ленина. Курджиев К.А. у изголовья
Курджиев К.А. с сыном Солтаном
«ПОБРАТИМЫ»
(отрывок из документально-художественной повести
«Красная лента судьбы»)
Вороной конь, сверкая на солнце черным блестящим крупом, легко скакал среди возбужденной весельем толпы людей. Курман Курджиев, словно слившись воедино с конем, слегка пригнулся к его шее и улыбался. Ветер гор, чистый и свежий, овевал лицо закалённого всадника, словно вливая в него бодрость и силу родного Карачая.
Звонкие копыта скакуна чётко отбивали мелодичную дробь. Вот он доскакал до цели, Курман наклонился и вместе с другим наездником, скакавшим рядом, перерезал красную ленту. Вторым всадником был известный деятель партии большевиков, Народный комиссар внутренней и внешней торговли СССР Анастас Микоян.
Накануне был такой же теплый и ясный день, и новый город Микоян-шахар , словно искупавшись в лучах яркого солнца, с наступлением вечера уснул в каменных объятиях гор. Им любовались изумрудные волны прозрачных, быстротечных горных рек Теберды и Кубани, выбрасывая светящиеся брызги живой горной воды на каменистые берега. Молодой полумесяц, повисший над горными вершинами, ярко светил и будто шептался с ним и дарил радость его будущим жителям. А детям, только что родившимся и лежащим в уютных деревянных колыбельках, посылал золотые сны и свои сказочные узоры.
Первые десять зданий будущего города заложили своими руками мастера и рабочие из горцев и русских братьев, добывая камень для стен из ближайших скал. Каменные глыбы везли на арбах, бричках, запряженных волами. Сколько беспокойных дней и бессонных ночей было у тех, кто возводил город, и у тех, кто руководил стройкой! Сказывались и напряжение, и нехватка техники, рабочих рук.
В свое время, работая в школе в Дагестане и соединив свою судьбу с удивительно красивой горянкой-аваркой из этой страны гор, будущий первый руководитель Карачаево-Черкесии Курман Курджиев вернулся в родной Карачай. С самого детства ненавидел он ложь, зависть, предательство, трусость и подхалимство. Позже, став лидером горного края, он боролся с врагами советской власти и делал все возможное для укрепления дружбы между людьми разных национальностей. А в свободное время любил читать произведения Льва Толстого, Александра Пушкина, Михаила Лермонтова, Александра Дюма, Азрета Уртенова, Исмаила Семёнова, Гамзата Цадасы…
Мудрый горец нередко любил повторять: «Будем верны словам, сказанным великим русским писателем Львом Николаевичем Толстым о нас, о карачаевцах…»
Недаром в народе говорят: «От хороших слов – взлетишь, от плохих – можно упасть». Курман, как никто другой, любил простых людей сердцем и душой и подружил многих русских людей с горцами – карачаевцами, черкесами, абазинами, ногайцами, горцев – с казаками. И они жили в дружбе, делили хлеб и соль, радость и печали. Во время коллективизации и раскулачивания, по его просьбе, в Теберде, Учкулане, Джегуте, Маре горцы, рискуя своей жизнью, спасали от голода и преследования множество семей из числа русских и казаков. Немало очевидцев из станицы Преградной из рода Буханковых, Кузнецовых, Щелочковых и жителей других населенных пунктов поныне помнят об этих эпизодах. Старики из аула Верхняя Теберда говорили о том, что мой дед Якуб и его брат Магомет Айдиновы в 30-е годы прятали людей в недоступных местах Тебердинского ущелья и тем самым спасали от преследования тогдашних властей семьи побратимов-казаков. Моя мама Сандже Якубовна Айдинова, вспоминая те события, часто рассказывала о тёплых отношениях, сложившихся между карачаевцами из Теберды и других аулов с русскими и казаками из ряда станиц. В знак той дружбы главы семей казаков завещали своим детям изучать карачаевский язык и сохранять традицию добрых взаимоотношений из поколения в поколение.
И вот теперь горцы, русские и казаки вместе строили новый город, ставший символом новой жизни…
- Дорогой Анастас Иванович, какого коня Вам подать, когда поскачете завтра на торжества по случаю открытия столицы Карачая Микоян-Шахара? - решил уточнить желание высокого гостя Курман.
- Как ты хочешь назвать свой новый город, Курман? Но это же может не понравиться главному кавказцу?
- Мы с тобой давно уже неразлучные братья, ты полюбил Карачай, а Карачай сегодня готов ответить тебе взаимностью. Может быть, когда-нибудь, Анастас Иванович, какое-нибудь отдаленное село или городок в нашей Армении тоже назовут Карачаем в честь нашей дружбы, - пошутил Курман.
- Может быть, я в этом ничуть не сомневаюсь. Ваш народ по природе правдивый, добрый, чистый. Я о Карачае и о его прекрасных людях часто говорю и, между прочим, ставлю в пример. В то же время, Курман, тебе как брату говорю, может, ты всё-таки воздержишься от своего намерения именовать столицу Карачая Микоян-шахаром? Боюсь за тебя, хорошо подумай... Недаром в народе говорят: «Береженого Бог бережёт…». Между нами говоря, после смерти Владимира Ильича Ленина ситуация в стране резко меняется, наступает непредсказуемое время, и помни - осторожность нужна во всём…
- Жить с постоянной боязнью, Анастас Иванович, нельзя. От судьбы никуда не денешься и не убежишь. Да, я знаю, после кончины Владимира Ильича новый тамада страны на меня косо поглядывает. Но не думаю, что он пойдёт на крайности, проблем и без нас в стране хватает. Впрочем, данный вопрос я согласовал с ВЦИК, и его самого тоже поставил в известность. Как бы то ни было, одобрение уже есть. А вы теперь посмотрите, как радостно примет эту весть наш народ, да и вся общественность горного края.
- Я никогда не сомневался в твоей порядочности и мудрости, Курман, - с доброй улыбкой произнёс Микоян, - а жеребца попрошу карачаевской породы, какого выберешь, пусть это будет на твое усмотрение.
В то чудесное утро молодой город в сердце гор был наряден, словно золотой полумесяц или невеста в свадебном убранстве. Людям казалось, будто звезды спустились с небосклона со стороны седого Эльбруса, слились голоса волн Теберды и Кубани, и первые лучи солнца по-особому золотили склоны гор, долины двух рек. Гости прибыли на праздник из всех регионов Кавказа, из Москвы, Ленинграда. Впереди выстроились всадники, за ними шли в черкесках седобородые старики, горцы-джигиты, горянки, казаки. В первых рядах торжественного парада были передовые рабочие, животноводы, горняки и лидеры народной культуры Карачая – талантливые писатели и поэты Касбот Кочкаров, Исмаил Семенов, Азрет Уртенов, Исса Каракетов, Гемма Геммеев. Все были нарядно одеты, музыканты играли на гармошках и скрипках, дружно били в свои барабаны доулисты. Группу гармонистов, танцоров, музыкантов и певцов возглавляли Джанду Чомаев, Шахарбий Эбзеев, Аубекир Кулов.
Когда глава Карачая Курман Курджиев завершил конный пробег и всенародно вместе с Анастасом Микояном разрезал красную ленту и объявил об открытии города Микоян-шахара, долго не смолкали аплодисменты. Затем начался большой праздничный концерт. Зрители с восторгом аплодировали исполнителям темпераментных и стремительных танцев гор «Абезек», «Тюз тепсеу», «Стеме», «Лезгинка», и звучали уже тогда популярные в народе песни «Орайда», «Об Эльбрусе»… Эхом отзывалась чудодейственная сила мелодий на склонах и вершинах гор, звучали стихи, пошли в ход народные танцы, игры и состязания джигитов. Так в то солнечное и доброе утро 1927 года в горах Карачая родился новый город Микоян-шахар.
От души веселился народ, и только кареглазая цыганка, присев на камень в сторонке, с удивлением глядя на это зрелище, раскладывала свои карты и горестно вздыхала.
- Ой, Курман, Курман! Ой, Аллах! Тебе не миновать беды. Веселись, веселись, Курман-джан, сегодня всех порадуй, а спустя некоторое время печаль и страдания поджидают тебя и народ твой. Темные тучи будут сгущаться, град ударит по сердцам и душам. Вижу, вижу море слёз и страданий, приближаются несчастья, горы, ущелья и долины осиротеют…
- Вот тели , чего она там болтает, шла бы к себе в свой табор за Кубанью. Эй, что ты там бормочешь, уйди отсюда подальше, - сердито окликнула ее молодая горянка в белом платке.
- Берегитесь, люди! Поостерегись, Курман-джан! Черная туча, грозные смертоносные молнии идут на твой народ, на тебя самого. Поостерегись! - продолжала цыганка.
Глаза её, как черные угли, горели внутренним огнем провидицы.
- Да уйди же, злая душа, уйди, проклятая! Не каркай! На, возьми, отдаю то, что у меня в кармане есть, наверное, этого хватит тебе, и иди свой дорогой, - протянула цыганке какую-то сумму денег женщина средних лет.
Неправы были обе женщины, прогонявшие цыганку. Нельзя в бедах винить предсказателей. Как нельзя за непогоду ругать метеорологов. Может быть, лучше было бы прислушаться к словам пророчицы, но что это могло изменить? Людям свойственно надеяться на лучшее и верить в удачу. И еще надеяться, что черная беда пройдет стороной. Однако произошло по-другому. В 30-е годы Курман Курджиев был репрессирован. Море слёз, страданий, горе и беды, предсказанные цыганкой, заполнили и Карачай. Но это произошло гораздо позже, в период Великой Отечественной войны...
Шли дни, месяцы, годы… Горы долго оплакивали измученных, погибших, умерших и навсегда оставшихся на чужбине. Горы проклинали тех, кто посеял зло, страдания и смерть безвинных людей. Но рано или поздно Бог расставляет всех и все на свои места. Беды отступили. И спустя много лет благодарное поколение Карачая поставило памятник основателю города Микоян-шахара, первому главе Карачаево-Черкесии Курману Курджиеву, памятник истинному сыну гор, честному россиянину, мужественному горцу из Приэльбрусья. И поставили его в сердце дорогого ему города Микоян-шахара, ныне это город Карачаевск. Но, видимо, разумно и справедливо было бы соорудить памятник этому человеку и в столице республики, городе Черкесске. Ведь в Баталпашинске (так назывался Черкесск в те годы) он заложил основу правления новой власти и стоял у её истоков. Кто же среди правителей, если не Курджиев Курман Алиевич, который с 1922 по 1926 годы являлся первым главой Карачаево-Черкесии, заслужил такой высокой почести? Ему следовало бы соорудить первый памятник в столице республики.
Азрет Акбаев,
депутат Государственной Думы РФ первого созыва,
эксперт Комитета Государственной Думы РФ
по делам национальностей,
кандидат юридических наук.
Комментариев нет