Диалог о театре

Земфира Сарбашева,
Нальчик

Как бы ни были гениальны режиссерские изыскания, практически все новое в театральном искусстве может быть открыто в "давно забытом старом". Итак, в июне под руководством нового режиссера в Балкарском драматическом театре им. Кайсына Кулиева прошла премьера сказки "Нарт Ёрюзмек". О становлении театра, о том, как готовились к открытию сезона и о многом другом наша беседа с главным режиссером - Кулиевым Борисом.

- В нашем архиве сохранилось большое количество документов о периоде становления театра, по которым мы, нынешнее поколение, судим, какой это был замечательный коллектив, который вызывал большой интерес у критиков и у зрителей. А все-таки, каковы были первые шаги в становлении Балкарского драматического театра им. Кайсына Кулиева? Как он вырос из одного спектакля?
- Известно, что до революции профессионального театра у балкарского народа не было. После установления Советской власти и введения письменности стали создаваться самодеятельные драматические кружки. Так в 30-х гг. была поставлена первая балкарская пьеса "Святой и пионер" М. Этезова. Уже в 1935 в ГИТИСе открылась балкарская студия, а в 1938-театральная студия в г. Нальчике. На основе студии в 1939 году был создан Балкарский театр, а в 1940 году он был реорганизован в Балкарский государственный драматический театр им. Кайсына Кулиева, куда вошли выпускники балкарской студии ГИТИСа.

К сожалению, Отечественная война и последовавшая насильственная депортация народа в 1944 года в Среднюю Азию и Казахстан прервали развитие нашего национального театра. По возвращении на Родину в 1957 году пьесой "Рассвет в горах", принадлежащей перу молодого драматурга Иссы Боташева, ознаменовалась наше второе рождение. Тогда основное звено театра составили оставшиеся в живых после войны и ссылки актеры - Маммеев, Шаваев, Рахаев Таубий,  Геляев Рамазан. В то время руководителем трех трупп - русской, кабардинской и балкарской, был Георгий Вечеславович Моисеев, прекрасный режиссер и педагог. Пожалуй, в становлении и возрождении Балкарского театра он сыграл значительную роль. И все же говорить о нашем театре всерьез можно с 1963 года, когда труппа пополнилась выпускниками Театрального училища им. М.С. Щепкина.

- Как Вы поступили в ГИТИС?
- В 1958 году был объявлен набор в Щепкинское училище среди балкарской молодежи. Вступительные экзамены сдавали у нас в республике, для приема экзаменов приезжала московская комиссия. После сдачи экзаменов я в составе 15 человек  был зачислен на первый курс. В годы учебы в Щепкинском училище я обнаружил режиссерские способности, которые и подтолкнули меня продолжить учебу по данному направлению. Препятствий на моем пути оказалось гораздо больше, чем я мог себе предположить. Началось все с того, что мне отказали в брони, мотивируя тем, что я обязан по закону отработать два года, да к тому же имевшиеся две брони на режиссерский факультет ГИТИСа им. Луначарского уже выданы двум студентам КБГУ, изъявившим желание стать режиссерами. Все мои доводы, что Балкарской труппе нужен свой режиссер, что поступать на режиссерский факультет должен человек, имеющий высшее актерское образование и т.д., на чиновников министерства никакого воздействия не возымели, и мне пришлось готовиться к поступлению на общих основаниях. Подошло время, и я совсем было собрался в Москву, но в театре объявили, что через неделю начинаются гастроли Балкарской труппы в Дагестане спектаклем "Есть на свете любовь" по пьесе Кайсына Кулиева, где я был серьезно занят. Несмотря на то, что для ввода другого актера времени было предостаточно, ни в театре, ни в Министерстве культуры мне навстречу не пошли, и я был вынужден, чтобы не опоздать на вступительные экзамены, пойти на крайние меры - симулировать острый приступ аппендицита, который никогда не давал о себе знать, и прооперироваться. На последнем спектакле, после закрытия занавеса, все так и произошло - я симулировал приступ, меня прооперировали, театр с введенным актером уехал на гастроли, а я через несколько дней, прекрасно сдав все экзамены, был зачислен на первый курс режиссерского факультета ГИТИСа. Руководителем курса был приглашен главный режиссер театра Ленинского комсомола Анатолий Васильевич Эфрос.

Приехав, домой я был оформлен как режиссер-постановщик театра им. Али Шогенцукова. Вот с этого момента и началась моя режиссерская практика протяженностью в 25 лет.
С момента открытия Северокавказского Института Искусств меня пригласили в качестве преподавателя актерского мастерства и режиссуры. Потом начал читать лекции по теории драматургии и режиссуры. За отличную педагогическую деятельность был аттестован комиссией Министерства культуры и образования почетным званием профессора. В настоящее время являюсь художественным руководителем театра.

 - Есть ли отправные точки, запомнившиеся сезоны? На Ваш взгляд, какая из постановок была самой удачной, о которой вспоминаете с особой теплотой?
- Мне выпало в жизни счастье учиться у "последних из могикан" в искусстве и науке. Я благодарен судьбе за то, что она свела меня с такими режиссерами, как А. В. Эфрос, Г. А. Товстоногов, А. А. Гончаров и такими учеными, как Г. Н. Бояджиев, И. Б. Дюшен, Б. М. Малышев, П. А. Марков, М. О. Кнебель. Именно с их помощью я нашел ответы на свои вопросы.
Более тридцати лет посчастливилось проработать с первым балкарским драматургом, поэтом и актером Маммевым Ибрагимом Шакмановичем, чья пьеса "Поэма о любви" по поэме Кязима Мечиева стала моим дипломным спектаклем. Именно с этой пьесы началось наше содружество и не прекращалось до кончины этого удивительного, чуткого и отзывчивого человека, прекрасного актера, подарившего балкарскому народу много прекрасных ролей и ряд прекрасных пьес. С Алимом  Теппеевым не на одно десятилетие связана моя режиссерская деятельность. Сотрудничество с этими замечательными людьми научило меня понимать изнутри сущность единомышленников. Это были годы, которые я называю одними из плодотворных в моей творческой жизни. Благодаря ним я стал понимать глубинный смысл единомыслия, являющегося залогом личного и коллективного творчества, неизменно ведущего театр к успеху. Это проверено практическим опытом.
С особой теплотой вспоминаю гастроли нашего театра в Казахстане с пьесой И. Ш. Маммеева "Поэма о любви", который принес небывалый успех и в Дни культуры Кабардино-Балкарии в Москве. Они открылись спектаклем по пьесе А. М. Теппеева "Коммунист", который был отмечен в центральной прессе как лучший.

- Сложилось такое мнение, что режиссер, для воплощения задуманного, в работе с актерами должен быть очень требовательным, т.е. он является своего рода "тираном". В этом отношении как вы можете себя охарактеризовать?
- Лично я не сторонник жесткости и "тираном" никогда не был. Возможно, я слыву человеком достаточно жестким в работе с актерами. Может быть, со стороны и так. Видимо, без этого тоже нельзя, раз уж ты руководитель. Откровенно признаюсь, что терпеть не могу лень, безответственность, отлынивание от работы, халтуру, но бегать по сцене с криком "Стань так, смотри туда!", мягко говоря, неприемлемо для меня. Те, кто со мной работали, знают мой характер.

- Как Вы подбираете репертуар? Зависит ли что-то от вашего субъективного взгляда при выборе произведения для постановки?
- Репертуар - принципиально важен в театре. То есть здесь выстраивается вся идеология коллектива. Хотя я могу сказать, если мне не нравится пьеса - я ее не ставлю, но дело отнюдь не в этом. Это, во-первых, должно нравиться народу, потому что окончательный вердикт выносит он. Нужно удовлетворять какую-то часть культурологических потребностей народа. А чтобы это было и актеры, и режиссеры, все содружество культуры людей, занимаются искусством. Это ставится во главу угла. А мне всегда интересен театр, в котором есть какая-то идея. Ведь в театре сталкиваются амбиции: режиссер стремится осуществить свой замысел, а актер хочет себя выразить.

- А как создается сценический образ при работе с актерами? Ведь обычно, продумывание рисунка игры - плод совместных усилий режиссера и актера, а зачастую решение образа приходит в полемике. А как это происходит у Вас?
- Я уже сформированный современный человек и что-то новое в режиссуре открывать и не собираюсь. Можно сказать, что пульс времени мне ощутим, потому что я человек читающий, работающий, занимающийся культурой, педагогикой, развитием национальной культуры. Я профессионал и не имею права на ошибку. Актеры должны чувствовать движение времени, ее запросы, требования к ним как к художникам. Как уже выше отметил, резоном театра является именно репертуар, определяющий культурный уровень и сегодняшнее лицо как балкарской молодежи, балкарского искусства и культуры в целом, так и движение самого руководителя должно быть осмысленным, продуманным, безошибочным.
У меня есть свои секреты, которые раскрывать не хочется. Скажу одно -  профессиональное мышление актеров отличается от обыкновенно житейского жизненного правдоподобия. В нашем случае это творческое осмысление и определение параметров целей и задач, которых мы хотим достичь вместе.

- Всем известно, что все театры испытывают материальные затруднения, в связи с этим, сам собой напрашивается вопрос - как обстоят дела в Балкарском театре? Какие трудности приходится преодолевать?
- Говоря о проблемах, стоящих перед национальными театрами, зная об их теснейшей связи и зависимости от национальной драматургии, я далек от мысли взвалить всю меру ответственности за нынешнее состояние на сами театры, снимая ее с наших драматургов, которые не балуют нас шедеврами. Понятно, что распад Советского Союза, а с ним и советской идеологии, заметно отразились на творчестве ведущих писателей и драматургов. Одни из них обращаются к далекому прошлому, другие - к негативным явлениям сегодняшней жизни, но ясно видно, что их сегодняшние творения ниже их возможностей. Хочется думать, что этот факт носит временный характер, и они, обретя былую уверенность, будут опережать время, как того требует их назначение писателей-драматургов.

Сейчас в условиях рыночной экономики, мы в начальной стадии капитализма и отпущенных цен. У театра нет возможности покупать нужные дорогие материалы, а постановочный средства в том объеме, в котором предусмотрено, не получаем. Да и у актеров маленькая зарплата, в сравнении с нашими соседями из Ингушетии, Чечни, Дагестана и Калмыкии, Ставропольского края, Карачаево-Черкесской республики. Приходиться выходить из положения своими силами. Нам помогают Атабиев Аслан со своей супругой.

- Кадры, конечно, болезненная тема для многих  театров... Однако обновление необходимо в любом деле. Видит ли молодежь реализацию своих актерских данных в театральном деле?
- Да, это больная мозоль. Лет пять назад театр переживал трудные времена. Многие молодые актеры и актеры среднего возраста уходили из театра, уезжали. В основном составе театра оставались актеры старшего поколения. Как ни печально было это признавать, но все связано с материальной стороной. Есть яркие личности, какие-то выдающиеся исполнители, люди с особым талантом. Могу сказать, что даже если они видят свою реализацию в актерском деле, но, к сожалению, на одну нынешнюю актерскую зарплату семью очень трудно содержать. Думаю, скудность молодого состава театра этим и объясняется. На сегодняшний день в нашей труппе есть три девочки. Посмотрим, может быть, что-то изменится.

- Расскажите, пожалуйста, о сказке "Нарт Ёрюзмек". Насколько нам известно, это была премьера под вашим руководством. Почему решили начать именно с нее, а не с новой постановки? История обращения к этой сказке - это результат поиска нового в режиссуре, театре?
- Разумеется, этот выбор был не случайным. "Нарт Ёрюзмек" признан сказкой, но это далеко не так. Это часть эпоса, народная культура, достояние, наш фольклор. Исходя из этого, в нашем репертуаре основное место должен занимать национальный колорит, национальная драматургия.
Когда-то я ставил её как сказку для детей, а сейчас изменилось само время, соответственно, возросли и изменялись требования. В Балкарском театре, как, в принципе, и в Кабардинском национальном театре всегда было большое количество очень хороших актеров, по настоящему профессиональных мастеров сцены.

Предварительная работа длилась долгих 6 месяцев. В сказке есть все - и "сценическое фехтование", и сценический бой, и танцы, и обряды. То, что вы видели на сцене это не потолок нашего воображения и желания, но, к сожалению, у нас нет возможности воплощать задуманное. Можно сказать, что прошли адаптационный период. И сейчас труппа в хорошем настроении. Надеюсь, что в дальнейшем наш репертуар обогатиться. Думаю, впоследствии будет понятно, прочему Кулиев, вернувшись в театр, поставил эту сказку, и почему вслед за этим появился более серьезный спектакль. Может быть  не из национальной драматургии, а из мировой классики. Репертуар наш будет очень широким. Будет мировая классика, русская классика, национальная драматургия, разумеется, будут сказки для детей и взрослых. В общем, все то, что в хорошо поставленном и сыгранном виде будет нравиться народу.

Могу с уверенностью сказать, что именно постановка этой сказки помогла нам организоваться как творческому коллективу, который может решать самые серьёзные задачи. Требования нашего зрителя очень полярны, они любят остросюжетную комедию или высокую трагедию. Вот такой вкус у балкарского зрителя. Или они хотят очень хорошо посмеяться, или же плакать. Высокую трагедию принимают очень хорошо. Ведь наш народ очень чувствительный, переживший и стерпевший много горя. Преемственностью поколений мы воздаем дань нашим предкам и формируем мировоззрение более молодого поколения. В коротком интервью я не могу рассказать обо всем. Как гласит народная мудрость "Туумагъан айгъа ат атамайдыла".

- А как придумывали костюмы?
- Художником сказки "Нарт Ёрюзмек" был Владимир Баккуев. Это очень близкий мне по духу и по своему направлению человек. Разумеется, работа художника, композитора она начинается с беседы с постановщиком. В спектакле ничего не делается без участия режиссера, т.е. происходит творческий обмен мнениями, поиск консенсуса и согласия. Убеждая друг друга, споря, рождается такой процесс, который называется художественным творчеством. В этом его суть и он прекрасен. А если эти составляющие не находят общего языка нужно расставаться, поэтому я не мог не принимать участие и в создании костюмов. Они достаточно стилизованы, современны, красочны и очень хорошо вписываются в фокусное пространство.
Изюминкой является то, что в спектакле задействован весь актерский состав театра. Сезон закроется 20 июля. В обязательном порядке сказку увидят и в селах. Ведь наши основные и самые благодарные зрители находятся именно в селах. Они не могут приезжать на наши премьеры или сезонные постановки, но мы знаем дорогу к ним, и знаем так же, что нас там ждут.

- Как известно, эпос является душой народа. На ваш взгляд, какие шаги можно предпринять для того, чтобы и "небалкароговорящие" ценители театрального искусства познакомились с нашим достоянием?
- Для меня всегда важно понять суть произведения. Здесь не место для самовыражения и личных амбиций, не место экспериментированию. Поэтому если не имеешь дело со своим собственным творением,  нужно тщательно проанализировать, прочувствовать и осмыслить идею.
Шагов для ознакомления представителей других культур с нашим достоянием можно предпринять много… Самое простое - перевести сказку на общедоступный русский язык. А так как она изначально была создана в стихотворной форме, нужен стилизованный перевод. Я уже приступил к этому. Стихи -  само по себе очень трудоемкая работа, не говоря о народном фольклоре, где в огромном количестве присутствуют непереводимые речевые обороты, архаизмы, давно забытые топонимы и гидронимы, которые придают произведению национальный колорит. Являются как бы его изюминкой

- Удивительная вещь - все люди выражают свое отношение к театру в одних и тех же словах: они приходят в театр и получают заряд бодрости, оптимизма, любви к искусству, чего-то очень хорошего и светлого. Быть может кто-то, возвращаясь со спектакля, пересматривает свою жизнь, переоценивает себя, свое место в мире…
- У меня, конечно, уже есть многолетние наблюдения за зрителем. Я понял, что зритель, естественно, разный, каждый по-своему воспринимает, видит свое и делает свои выводы. Если это случайный, неподготовленный зритель, он может просто расчувствоваться, поплакать... Если это более изощренный, утонченный, эстетствующий зритель, то он обязательно увидит какую-то необычную трактовку произведения. Следовательно, моя непосредственная задача как режиссера дать пищу для души любому зрителю, независимо от того, насколько он подготовлен и образован, дать ему импульс для некоего душевного движения.
Наш современный зритель - это, если можно так выразиться на современный манер, "продвинутая" молодежь: в большинстве своем студенты, которые действительно интересуются современным искусством,  театром. Это молодая аудитория, которая мне очень нравится. Я счастлив, что я имею возможность видеть и общаться с хорошими, красивыми людьми. Они вселяют энергию, надежду. Я от них получаю подпитку для своих будущих творческих проектов.

- Ваши пожелания нашим читателям…
- Все мы люди, у всех кроме профессии есть своя жизнь, свои жизненные неурядицы и радости. Как все в природе, так и в человеческой жизни - что-то теряем, что-то находим. Словом, за неудачей и тупиком всегда сокрыта мечта, творческая победа. Больше оптимизма и целеустремленности. И пусть лучшие человеческие качества - отзывчивость, сердечность - никогда не изменяют вам. Ведь состояние души - это и состояние нашей культуры.