Солдат большой войны

Аминат Джаубаева,
Карачаевск

Существует поверье, будто, когда родится на свет человек, в небе тотчас загорается звезда его судьбы, на которой запечатлено все его будущее. Если это правда, то на звезде моего героя Юсупа Данакаевича Биджиева было, без сомнения, начертано следующее: великан с детской душой.

Юсуп родился в 1913 году в ауле Учкулан. Здесь прошли его детство, юность. Это был высокий, под два метра, на редкость красивый молодой человек. Но больше всего учкуланцам запомнилось другое - юноша был одарен необычайной природной силой. Он мог поспорить с друзьями на учкуланской поляне, месте, где мгновенно возникали и также мгновенно кончались неистовые и стремительные юношеские состязания, и пронести на сотню-две метров старинную каменную плиту, которую с трудом взваливали ему на спину шестеро мужиков.

- Когда мы отпустили руки, такая тяжесть сдавила, сплющила его, что показалось, он по колени увяз в земле, но Юсуп выпрямился и пошел, - вспоминает ровесник Биджиева Добай Борлаков. - О его богатырской силе в Карачае складывали легенды. Он мог запросто поднять речной валун или лошадь.

"Последний день мирной жизни приобретает все большую ценность личного воспоминания", - сказал в свое время Твардовский. В тот день, когда еще никто не знал, что между миром и войной остались считанные часы, Юсуп собирался в горы на сенокос. И вдруг по радио объявили страшную весть: война. Через день Юсуп стоял в очереди у военкомата... Он зачислили в 103-ю Краснознаменную ОПМД - понтонеры. Многое довелось увидеть и испытать рядовому Биджиеву - а воевал он с июня 1941 года по май 1945-го - землю под пеплом, людей без крова, детей без детства.

Чрезвычайно застенчивый, скромный, он забывал в такие минуты про все и кидался на помощь попавшим в беду.

- Было дело, - вспоминал однополчанин Юсупа Иван Гончаров, - наша часть попала в боях под Луцком под ураганный огонь артиллерии и минометов. В самой гуще наших солдат загорелась машина с боеприпасами, все как-то растерялись, ну, думаем, сейчас полыхнет; тут Юсуп бросился к горящей машине и сумел сбить с нее огонь...

Это один из многочисленных эпизодов той горячей поры. А было их немало. Хорошо укомплектованная, сколоченная и обученная 103-я Краснознаменная представляла грозную боевую единицу, способную выполнить любую задачу. В иной день ее солдатам и офицерам приходилось налаживать по 10 переправ через одну и ту же реку, отбивать по 16-18 атак врага. Бывало, врукопашную с ним сходились. Юсуп Данакаевич вспоминал: "В одном таком бою на меня навалились сзади трое. Резким рывком сбросил их с себя. Один упал куда-то в воронку, другого схватил за горло, чувствую, что тот отдает Богу душу... И тут третий немец ударил меня кованым сапогом в живот, да так, что искры из глаз посыпались. Еле превозмагая боль, я собрался силами и ударил его ногой в подбородок. Тот больше не встал..."

На своем боевом пути Юсупу Данакаевичу в составе родной дивизии довелось освободить сотни населенных пунктов и уничтожить немало гитлеровцев. Он принимал участие в оперции "Багратион" - одной из крупнейших во Второй мировой войне, в ходе которой под Бобруйском и Витебском были окружены и разгромлены десять фашистских дивизий, взяты в плен восточнее Минска 100 тысяч немцев. Линию фронта тогда советским войскам удалось отодвинуть на 600 километров.

- Особо жестокими были битвы в Венгрии, - вспоминал Юсуп. - Взятие Будапешта далось дорогой ценой. Дивизия с января по апрель 45-го - ровно столько длилась Будапештская, Балатонская операция - несла тяжелые потери. Тогда погибло много моих боевых товарищей...

Десять часов подряд атаковали Будапешт. Огонь велся с обеих сторон беспрестанно. Понтонеры оглохли и почти не слышали команд. И вот уже все, "Будапешт взят", - проносится по рядам. Бойцы падают на землю, потому что страшно хочется спать, спать, спать... И вдруг, откуда ни возьмись, прямо на них идет вражеский танк. Трудно передать напряжение тех минут. Одним из первых Юсуп - он сидел на корточках - поднялся во весь исполинский рост, размахнулся и бросил гранату, целясь под передок броневика. Тут его что-то толкнуло сильно в правое плечо, и он упал, скорее почувствовав, чем увидев, что граната легла точно, что никто из товарищей не пострадал...

Юсуп отказался тогда от госпитализации и пошел воевать дальше. Он очень тяжело переносил потерю своих боевых друзей - Дмитрий Луценко, Алий Рахтанов, Владимир Чистов, Махтий Эсамбаев были для него как братья. Однополчане называли его великаном с детской, ранимой душой.

На фронтовых дорогах Юсуп познакомился с генерал-лейтенантом Рокоссовским, имя которого неразрывно связано с защитой Москвы, и узнать его так близко, насколько это было возможно в военной обстановке. В последний раз они виделись при взятии Берлина.

Решающий штурм Рейхстага начался утром 30 апреля. Атаке предшествовал сильнейший артогонь, и такой же ответный, но, Боже, разве это имело значение? Вперед! Через огонь, через простреливаемую площадь!..

А потом был Парад Победы, и Юсуп Данакаевич удостоился чести пройти по Красной площади в числе избранных. Он был так взволнован, что не смог сдержать слез. Единственный раз за все четыре года войны.

После войны он нашел своих родных в Средней Азии. И сразу же первые унижения и горечь. Вызов в комендатуру для постановки на учет. Оттуда Юсуп Биджиев, награжденный за проявленные храрость и отвагу на войне орденами Красной Звезды, Отечественной войны II степени, медалями "За боевые заслуги", "За победу над Германией", "За взятие Будапешта", вышел с клеймом ссыльного... Диссидентка Зинаида Шаховская как-то сказала: "Мы не в изгнании, мы - в посланьи". Вот так и Юсуп Биджиев вел себя не как в изгнании - гордо и независимо. И сколько наслаждения душевного в этом запретном поведении находили его земляки, какую уверенность в том, что скоро вернутся на родной Кавказ.

В мае 1957 года карачаевский народ вернулся на историческую родину. Юсуп подался в строители, правда, каждое лето подымался в горы - чабановал на пастбищах Джазлыка. И тут самое время рассказать историю, приключившуюся с ним в горах. В один из дней из отары исчез его любимец - громадный валух Борька. Со склонов горы уже крался вечерний сумрак, когда Юсуп отправился на его поиски - днем-то дел не оберешься. Как только солнце убежало за горы, они, только что приветливые, стали враждебными. Тропинка норовила свернуть в сторону, ветка - хлестнуть по лицу. Тени казались черными провалами. Вдруг Юсуп услышал, как кто-то остервенело выкарабкивается из кустарника. "Э, куда тебя, Борька, занесло", - с этими словами он раздвинул кусты и отпрянул. В кустарнике находился огромный медведь, который тут же бросился на него и в мгновение порвал в клочья косоворотку и располосовал его грудь. Юсуп не бросился наутек, он пошел на медведя... Побороться с медведем можно только уповая на Всевышнего. Когда клубок тел - иначе не скажешь - докатился до обрыва, склон которого был не то что крутой, а отвесный, Юсуп, истекая кровью, из последних сил схватил медведя за задние лапы и в положении лежа перекинул его через себя и сбросил вниз. И это при том, что правая рука с трудом подымалась после травмы, полученной в Казахстане...

Сам Юсуп об этом случае никому не рассказывал, но свидетелями удивительного происшествия стали строители ЛЭП-500 в горах. И вскоре Юсупа к себе затребовал тогдашний - это был 1968 год -первый секретарь обкома КПСС Лыжин. Лицезрев следы схватки, Лыжин развел руками: "Послушай, Юсуп, мне доводилось видеть схватки силачей с медведями в цирке, так там у зверей, как правило, подрезаны когти, сами они в намордниках, а тут... Заслужил ты, солдат, именной подарок за свое безграничное бесстрашие, за силу богатырскую". Юсупу Данакаевичу шел тогда 55-й год, но он оставался богатырем. Не из тех, кто напьется - с царем дерется, а проспится - свиньи боится.

Был еще случай, о котором помнят старожилы Карачаевска. На подворье Долаевых точно взбесился, сорвался с цепи громадный бык и понесся с налитыми кровью глазами по дороге, ведущей к школе. Никто не пытался остановить его. Юсуп в тот день решил встретить дочь Лялю после занятий. Увидев бегущего напролом быка, он тотчас сориентировался и перехватил его на бегу за рога. Через секунду животное стояло как вкопанное, уткнувшись носом в землю. Через минуту бык покорно плелся за Юсупом в загон...

Юсуп часто вспоминал о войне и рассказывал своим детям о фронтовых друзьях, о Рокоссовском, Чуйкове, Егорове, Кантарии. Не было в его рассказах никакой бравады и горделивости. Он так и остался в памяти людей скромным солдатом большой войны, богатырем с детской душой.