Translit
Тема войны и мира в карачаево-балкарской женской поэзии
06.11.2015
0
4331
Женская поэзия по своей природе антивоенна. Она прошла сложный этап своего становления и за относительно короткий период превратилась из устно-агитационной ораторской речи в оригинальный художественный феномен, предъявив миру гендерно маркированный языковой и литературный материал [1].
Женская поэзия ассоциируется с дарительницей жизни. Понятия «гармония», «очаг», «весна», «любовь» вписываются только в круг мирного бытия, отрицающего любую форму насилия. Мы в своей работе для анализа намеренно выбрали поэтическое творчество трех различных по художественной манере поэтесс Халимат Байрамуковой, Фатимы Байрамуковой и Танзили Зумакуловой, чтобы показать инвариантное начало в их мировоззренческой системе.
Халимат Байрамукова (1917-1996) - известная карачаевская поэтесса, автор многих сборников, изданных на разных языках мира. Ей принадлежит фраза, ставшая эмблемой тысяч молодых добровольцев, отправившихся в 1941 г. защищать Родину «я ушла на фронт, завернув молодость в шинель». По свидетельству исследователей творчества поэтессы, X. Байрамукова служит медсестрой санитарной службы, принимает участие в боевых действиях, воочию убеждаясь, что «у войны неженское лицо». Личные впечатления легли в основу творчества автора, определив его антивоенный почерк.
Отличительной особенностью военного цикла лирики X. Байрамуковой можно назвать его мемуарность, проявляющуюся в насыщенности текстов конкретикой военного времени. Слова «госпиталь», «лейтенант», «солдат», «бомбежка», «блокада», географические названия вплоть до упоминания полевых номеров эвакогоспиталя, аллюзии на творчество поэтессы-блокадницы О. Берггольц [2] воспроизводят атмосферу военных будней. Лейтмотив военной лирики X. Байрамуковой - человек в трагических испытаниях и свершениях, внутренняя готовность бойца к подвигy. Об этом свидетельствуют стихотворения «Берлик эдик кёзлерибизни» (Отдали бы свои глаза), «Сен ёлдюнг деб» (Думая, ты погиб), «Солдат къалгъанды бутсуз» (Солдат остался без ноги) [3] и другие. В творчестве поэтессы военная тематика неразрывно связана с темой выселения. Депортация ужасает ее лирическую героиню не меньше, чем война. Эти две грозные стихии однопорядковы в ее сознании, судя по стихотворению «Хочу забыть войну».
Хочу
Забыть
Войну.
Но снова всплывает:
Западный путь,
И товарный тот эшелон,
Который людей от земли отрывает.
И мать мою, - мать мою тоже увозит он! [4]
(«Хочу забыть войну» пер. Н. Матвеевой)
Конечно, почти четырнадцатилетнее пребывание в Казахстане не прошло бесследно для поэтессы и нашло отклик в ее творчестве, отозвавшись новыми мотивами, темами и образами, в которых синтезированы тематические циклы войны и политического изгнания. Особое место и военном творчестве поэтессы занимает лиро-эпическая поэма «Залихат» [5], в которой воспевается реальная судьба горской разведчицы. Автор подчеркивает героизм женщины, принимавшей участие в войне наряду с мужчинами. Параллель «женщина и война» нашла яркое драматургическое воплощение также в пьесе X. Байрамуковой в соавторстве с И. Боташевым «Таулу къызны джигитлиги» (Героизм девушки-горянки), много лет не сходившей с подмостков карачаевского и балкарского театров.
В жанре «оптимистической трагедии» написаны некоторые послевоенные стихотворения Халимат Байрамуковой, в которых также синтезированы «две темы, две большие радости», связанные с победой советского народа в войне и возрождением карачаево-балкарского народа. Одно из них создано в 1968 г. Автор намеренно назвал свое произведение «В моем горском селении» (Тау элимде) [6], его «безадресным» характером подчеркивая художественно обобщенное представление о типичном ауле горцев вскоре после редепортации. Безлюдье, разруха, забвенье - это вчерашний день в историческом сознании лирической героини. Сегодня возвращенцы заняты переустройством, обновлением, одухотворением вчера еще социально «умершего» села. При этом жизненной стойкости люди учатся у природы. Первым и главным учителем выступает высокий скальный выступ у основания села, который «держит своей верхушкой небо и не дает ему упасть на землю».
Такой же урок социального оптимизма лирической героине преподает пышно цветущая яблоня, выросшая среди развалин, где когда-то стоял отцовский дом. Ее ветви упорно тянутся к небу, всем своим видом показывая тягу к росту, возвышению, преодолению «золы и смерти» созидательным трудом на новом витке бытия. Автор с гордостью пишет о трудолюбивых земляках, о красивых горянках, напоминающих «мадонн Рафаэля» [7], о гостеприимстве новоселов.
Диалектика поэтического мышления X. Байрамуковой органично вбирает в себя прошлое и настоящее, трагическое и веселое, историческую память и социальные перемены. Гуляя по улочкам родного аула она слышит голос своего детства, у могилы отца она проливает горькие слезы. Но вместе с тем не без доли доброго юмора она выслушивает и описывает жалобу колхозного сторожа, который «из-за ночной работы не может попасть на вечерние сеансы кино» [8].
Маленькое затерянное среди горных ущелий карачаевское село не изолировано от мира, оно вписано в общечеловеческую цивилизацию и живет бедами и радостями своего времени:
Ёмюрню джюрюшюн джюрюшге салыб,
Элим барады аны биргесине [9].
Сделав походку века своей походкой,
Идет мое село вместе с ним.
(Подстр. пер. автора статьи)
Философская мысль о слиянности маленького горского аула с жизнью всей планеты подчеркивается символическим образом «телевизора», откуда «открывается весь мир». Седобородый карачаевец, который его с гордостью включает, соотносит свое бытие с жизнедеятельностью миллионов других людей, тем самым неизмеримо расширяя свое географическое и историческое сознание и преодолевая свою доморощенность.
Можно сказать, в стихотворении X. Байрамуковой содержится скрытая полемика с авторами песен-плачей по «мертвым селам» карачаево-балкарского мира. Будучи подлинным лириком с ярко выраженным философским дарованием, поэтесса смотрит на мир и мировую историю глобально, осознавая ее диалектическую «двуцветность» как жизненную неизбежность и предопределенность. Эпиграфом ко всей ее выселенческой поэзии можно поставить строки:
Алай а джашау джашауду, джашау,
Къууанчы, бушууу, сагъышы бла,
Унутдурмаса ёлгенлени сау,
Къалай джашаред адам дуния да?! [10]
Но жизнь, это - жизнь, это - жизнь,
Со всеми ее радостями, горестями, думами.
Если бы мертвое не преодолевалось живым,
Как человек жил бы на земле?!
(Подстр пер. автора статьи)
В этом риторическом вопросе-утверждении содержится главный итог и динамика художественных исканий карачаево-балкарской поэзии выселения: от песен-плачей к философскому осмыслению народной трагедии, к синтезу социокультурной памяти и исторического оптимизма.
Фатима Байрамукова (р. 1953) принадлежит к молодому поколению талантливых карачаевских авторов. Она родилась в послевоенные годы, но ее также, как и поэтическую предшественницу, волнует тема войны, находящая опосредованное выражение в ее произведениях. Наибольший интерес для нас представляет произведение «Чилле джаулукъ» (Шелковая шаль) [11], жанр которого автором обозначается как поэма-баллада. Сквозным образом, организующим сюжет, является образ белой шали, олицетворяющей весь комплекс гуманистических идей, связанных с женским началом. «Шаль» служит символом женской души, которой судьбой уготовано многотрудное «хождение по мукам» и обретение счастья. Сначала она покрывает плечи юной горянки. Сравнение ее кистей с крыльями птицы подчеркивает молодость девушки, ее светлые надежды. На следующем этапе шаль становится знаком женского таинства: на свадьбе она укрывает от посторонних «девушку-сказку».
В военном разделе поэмы автор уточняет семантический смысл шали приемом открытого обращения «Чилле джаулукъ, сени ючюн да кирди джигит урушха!» (Шелковая шаль, ради тебя ринулся в бой джигит!). В годы депортации образ шали показан как реальная основа национального выживания на чужбине. Обменяв ее на пропитание, мать спасает жизнь голодной дочери. Горянка и платок неразделимы, поэтому в счастливые дни редепортации героиня выкупает свой талисман, накидывает его на плечи дочери и они вместе с народом возвращаются на родину. Характерной особенностью творческого почерка Ф. Байрамуковой является опора на народные традиции. Помимо всех других символических значений, платок (шаль) издревле в карачаево-балкарской культуре служит знаком миротворчества, отрицания войны. Это значение весьма успешно реализуется в поэме-балладе Ф. Байрамуковой. Общей чертой в творчестве двух карачаевских поэтесс является осмысление уроков истории, осуждение социального зла и художественное утверждение идеи мира.
Тема войны и мира занимает важное место в творчестве классика балкарской поэзии Танзили Зумакуловой (р. 1934), в частности, в ее лиро-эпической «Антивоенной поэме» (Урушха къажау поэма). Кстати, как отмечает А.Д. Атабиева, в русском переводе данная поэма вышла под названием «Вся моя надежда на тебя» [12].
Литературовед Ф. Урусбиева в своей аналитической статье «От немоты к рождению монолога», затрагивая тему войны и мира, отмечает, что «женское начало, причастное к рождению, созиданию всего живого, демиургическое в самой своей сути, ассоциируется у нее с Землей» [13]. В образной системе балкарской поэтессы всякая война, в первую очередь, направлена против земли, женщины, матери - против этих трех взаимосвязанных бытийных ценностей. Такая ассоциативная цепочка вызывает в памяти хрестоматийные строки К. Кулиева, который также видел крайнюю форму антигуманности войны в ее нацеленности на материнское начало:
Первой пулей на войне любой
Поражает сердце материнское!
Кто б ни выиграл последний бой,
Но страдает сердце материнское [14].
(Перевод Н. Гребнева)
Поэма «Вся моя надежда — на тебя!» Т. Зумакуловой интересна тем, что в ней война дана в оценке женщины, которая на собственной трагической судьбе, на судьбе тысяч других женщин убеждается в деструктивности войны. Ее взгляд на войну не совпадает с воззрением мужчин даже в вопросах статистики:
...Мне кажется, что списки жертв войны
Не то что неверны - но неполны.
Пусть командир к числу солдат погибших
Прибавит сотни матерей поникших,
Чьи дети непробудным сном уснули...
Страшна война, - одни и те же пули
Солдат, попавших под обстрел, сразят
И материнские сердца пронзят [15].
(Перевод Г. Ефремова)
Полифонизм, многоголосие является особенностью «Антивоенной поэмы» Т. Зумакуловой, где правом «женского» голоса наделяется не только главная героиня, но и сама планета Земля. Более того, в финальных строках голоса земли ключевой героини сливаются, образуя единый антивоенный протестный клич:
Ма къулагъымда жер къычырыгъы:
- Къутхарыгъыз, адамла, ажалдан!
Менме жашау, жашау тутуругъу,
Жанып кетеме бир осал къолдан!
До моего слуха доходит крик земли:
- Спасите, люди, от смерти!
Я - это жизнь, основа жизни,
Я могу сгореть от одной поганой руки!
Излейик мадар, мадар биз бирден.
Жер сау саламат айланыр кибик.
Уруш къоркъуу кетерча жерден,
Жерни атмазча жашау, сюймеклик [16].
Будем искать выход, выход мы все вместе.
Чтобы земля кружилась живой-здоровой.
Чтобы страх войны исчез у земли,
Чтобы землю не покинули жизнь и любовь.
(Подстр. пер. автора статьи)
Такова общая картина карачаево-балкарской женской антивоенной поэзии, представленная тремя авторами - X. Байрамуковой, Ф. Байрамуковой и Т. Зумакуловой. У каждой из них свой жизненный и творческий путь, свой художественный почерк, своя эстетическая программа. Но их объединяет одно: пронзительный протест против войны, как против самого страшного злодеяния на свете.
Примечания
1. Улаков М.З., Махиева Л.Х. Стилистические особенности газетных текстов военных лет (на материалах газеты «Социалистическая Кабардино-Балкария»). В сборнике Кабардино-Балкария в годы Великой Отечественной войны к 60-летию Великой Победы. 2005. С. 173-176. Материалы региональной научно-практической конференции.
2. Байрамукова Х.Б. Огъур (Добро). Стихи и поэмы / На карачаевском яз. / Черкесск, 1977. С. 67.
3. Там же. С. 63-65.
4. Байрамукова Х.Б. Снова в путь. Стихи. М.: «Сов. Россия», 1972. С. 18.112 с.
5. Байрамукова Х.Б. Поэма «Залихат» // В кн.: «Джокъдан бар болуб кьалсам бир кюнде (Однажды вернуться бы из небытия...». Стихи. Проза. М: Фонд «Эльбрусоид», 2007. С. 199.
6. Байрамукова Х.Б. Огъур (Добро). Стихи и поэмы / На карачаевском яз. / Черкесск, 1977. 272 с.
7. Там же. С. 36.
8. Там же. С. 39.
9. Там же. С. 39.
10. Там же. С. 38.
11. Байрамукова Ф.И. Чилле джаулукъ (Подвенечная шаль). Поэма- баллада // В кн.: Кеч тюбешиу» (Поздняя встреча). Стихи. Проза. М.: Барс, 2005. С. 25.
12. Атабиева А.Д. Лирика Танзили Зумакуловой: традиции и новаторство. Нальчик, Эльбрус, 2008. С. 46.
13. Урусбиева Ф.А. Портреты и проблемы. Нальчик: Эльбрус, 1990. С. 83.
14. Кулиев К.Ш. Собрание соч. в трех томах. М.: «Художественная литература», 1976. Т. I. С. 425.
15. Зумакулова Т.М. Избранное. Стихотворения. Поэмы. М.: «Художественная литература», 1983. С. 273.
16. Зумакулова Т.М. Сайламала (Избранное). Стихи и поэмы / На балкарском яз. / Нальчик: Эльбрус, 1994. С. 402.
Берберов Бурхан,
Нальчик
Источник: Единство народов Советского Союза – важнейший фактор победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. (к 70-летию Великой Победы). Сборник статей. – Нальчик: Издательский отдел КБИГИ, 2015.
Комментариев нет