"Песня Хыйсы"

А.М.Узденов

В 1993 году автор этих строк совершал одну из первых своих поездок в Турцию. Мы оказались в одной из стамбульских фирм, производящих пластиковые окна. Служащий этого предприятия вручил мне свою визитную карточку, на которой значилось "Мустафа Карачай".

Заинтригованный, я, естественно, спросил о его происхождении. Он сказал, что его род происходит из черкесов, проживавших у Эльбруса. Зная, что в Турции и других странах Передней Азии "черкесами" называют всех представителей кавказской диаспоры, я поинтересовался языком "черкесов" из Приэльбрусья. Мустафа сообщил, что его кавказские предки разговаривали на тюркском. Речь шла о карачаевцах, чему соответствовала локализация "черкесов" у Эльбруса, их язык и сама фамилия Мустафы.

Больше всего меня удивило, когда мой собеседник сказал, что его предки покинули Приэльбрусье где-то в 20-30-х годах XIX века после какой-то войны с русскими. Мустафа сообщил, что его предки поселись на северо-востоке Турции, близ Грузии и в том месте имели свое селенье.

До сих пор считалось, что первые мухаджиры из Карачая ушли в Османскую империю в 1880-х гг.! "Война с русскими" из семейных преданий Мустафы Карачая по времени совпадает с Хасаукинским сражением 1828 года, память о котором увековечена в стихотворениях "Хасаука" и "Умар", авторство которых связано с именем Дебо улу Кючюка (Байрамукова).

Неожиданным подтверждением слов моего турецкого собеседника стала песня о Хыйсе (Хыйле) Хачирове, которую в 1980 г. во время моих сборов национального фольклора автор этих строк (тогда еще студент первого курса филологического факультета Карачаево-Черкесского госпединститута) записал в ауле Хурзук у своего деда Узденова Томпы Локмановича (1887-1982). Она была опубликована 21 ноября 1998 г. в газете "Къарачай". Ее мы воспроизводим чуть ниже вместе с подстрочным переводом на русский язык.

Что обращает на себя внимание? Прежде всего то, что в песне прямо сообщается о том, что в Турцию тогда ушли участники Хасаукинского сражения Кайтук, Тейрикул и Маджиты. Оказывается, что даже знаменитый Хыйса Хачиров первоначально собирался эмигрировать, но, как следует из песни (и дальнейшей его биографии), остался в Приэльбрусье. Некоторое время он жил у своих родичей по бабушке баксанцев Соттаевых, представитель которых Ахия, как известно, участвовал в восхождении на Эльбрус в 1829 году.

На наш взгляд, автором этой песни, скорее всего, был все тот же Дебо улу Кючюк. Во-первых, об этом свидетельствуют характер, стиль произведения, сама "фактура" текста. Во-вторых, Дебо - единственный из карачаевских поэтов, которого мы знаем как современника Х.Хачирова и Хасаукинского сражения, в котором он участвовал.

Хыйсаны джыры

Ма бу байла дуния малдан тоймайла,
Бек кёблени тынч джашаргъа къоймайла.
Бир бош затдан излеб къайгъы табалла,
Тил этерге инаралгъа чабалла.

Хасаукада уруш этген джигитле:
Къайтукъ, Хыйса, Тейрикъул эм Маджитле…
Къарачайда джашау табмай кетдиле,
Макъалыны аушуна джетдиле.

Джугъутурча алда баргъан Хыйсаны,
Бир кёзюуде къыйылады хар саны,
Къакъыракъда бола баргъан гюлча къуу,
Джюрегин къуу эте барад аджайыу.

Тохтады да ол тохтатды джашланы,
Кёлиндегин бурмай айтыб башлады:
Аман кюнде хар неденда джуууб къол,
Мен сизни бла туталмайма Тюркге джол!

Сатлыкъ итни тили бизге окъ эсе,
Юч ёзенде адиллик да джокъ эсе,
Айгъакъ эсе иннетибиз, хатыбыз,
Джетген эсе инаралгъа атыбыз.

Джашау джокъду Къарачайда - ол хакъды,
Алай а Тюрк бизден бютюн узакъды,
Джюрегими излемича болайым,
Уллу Кам бла мен Басханнга ауайым.

Деген Хыйса мыдах этди тенглерин,
Аяз тарай этеклерин, дженглерин,
Къучакълашыб, тесукъа да этдиле,
Айрылыб бирер джары кетдиле.

Джолда аты тайыб ёлдю Хыйсаны,
Аркъасына салыб джерин да аны,
Экинчи кюн малла къайтыр заманнга,
Хыйса джаяу джетди Уллу Басханнга.

Къыйналса да джюрегинден къан агъа;
Хыйса атын кеси бурду Хыйлагъа
Джарсыуларын айта бирде тейриге,
Джетди сора Сотталаны тийреге.

Къучакъ-ийнакъ этедиле Хыйланы,
Къарт анасы Сотталаны къызд аны.
Этге-дженгне бере уллу магъана,
Къымылдады юйде ара багъана.

Нек келгенин Хыйла тюзюн айтмайды,
Болджал сала, Къарачайга къайтмайды,
Артда айтды Ахиягъа хапарын -
Дауле къаргъаб голпу этген къадарын.

Хачирланы Хыйса тамам тириди,
Таулада джигитлени бириди!
Ахиягъа къош нёгерлик этеди,
Мюлксюзлюгю джанына бек джетеди.

Хапар чыкъды келди деб инарал,
Минги Таугъа чыгъалгъаннга ачха, мал
Кёб берликди. Чыгъаргъа деб джюз элчи
Умут этед деб, билдирди келечи.

Тынчлыкъ кетиб Ахия бла Хыйладан,
Болмаз эди тири инсан аладан.
Экиси да инарлагъа келдиле,
"Биз чыгъайыкъ Минги Таугъа" - дедиле.

Таулу джашла джол устала болдула,
Джюреклери бёгекликден толдула.
Сабыр ёрлейд инарланы джыйыны,
Алкъын алдад джолну тамам къыйыны.

Седирейле джарты джолда алимле.
Бирча атлай барадыла залимле.
Кёб къалмады тёппесине чыгъаргъа,
Джол талпыйды тирилени джагъаргъа.

Инараланы адамлары - экеулен,
Къарыулары таусулуб ёрлеуден,
Умут юзюб, къач салдыла, чёкдюле,
"Баралмайбыз, тюшюрюгиз!" - дедиле.

Сотта улу онгсунмады аланы,
Кесибизча айтды, къуйду дунияны.
Къайтмазлыгъын ангылады Хыйланы,
Эниш сюрем балас этди аланы.

Хыйла ёрлеб барад къарай ызына,
Дуния малгъа, махтаугъа да къызына.
Баш мураты - инарланы бёлегин
Хорлаб, аны джарыргъады джюрегин.

Терс басты да, сынчыкълатды аягъын,
Алды бюрек башларындан таягъын,
Таянды да, асхаб чыгъыб тербеди,
Ахырында Минги Таугъа ёрледи.

Къол аязда кибик кёрди дунияны,
Учунады кёлю батыр Хыйланы.
Хасаукада хорлагъанны хорлады,
Залимлени башларындан къарады.

Толу болду сёзлерине инарал,
Айтханыча берди ачха, саугъа, мал…
Хачир улу муратына джетгенди,
Кёб да турмай Къартджуртуна кетгенди.

Хыйса келед! - деб аллына чабдыла,
Чанка бийле эринлерин къабдыла,
Кёрмегенча, билмегенча этдиле,
Алай бла, айла, джылла кетдиле.
 

Песня Хыйсы

Эти богатеи не насытятся имуществом,
Очень многим не дают житья.
По ничтожным поводам  поднимают шум,
Бегут доносить генералу.

Храбрецы, бившиеся на Хасауке:
Кайтук, Хыйса, Тейрикул и Маджиты…
В Карачае не найдя житья, ушли,
К перевалу Макалы пришли.

У Хыйсы, подобно туру, впереди идущего,
Как-то вдруг силы все иссякли,
Как цветок, усыхающий в суходоле,
Сердце его иссыхает от тоски.

Он остановился и остановил парней,
Начал говорить, не кривя душой:
В тяжкое время, умыв от всего руки,
С вами в Турцию путь держать я не могу!

Коль пулей для нас язык продажной собаки,
Коль справедливости нет в трех долинах,
Коль очевидны наши помыслы, манеры,
Коль до генерала имя наше дошло.

В Карачае жизни нету - это правда,
Но Турция от нас вовсе далека,
Буду таким, каковы запросы моего сердца,
Перейду я от Уллу Кама на Баксан.

Сказавший /это/ Хыйса опечалил друзей,
Ветер развевал полы, рукава его /одежды/,
Обнявшись, взволнованны были,
Разделившись, пошли в разные стороны.

В пути, поскользнувшись, пала лошадь Хыйсы,
И седло его взвалив на спину,
На второй день, к поре возвращенья скота,
Хыйса пешком дошел до Большого Баксана.

Хоть он грустил, с сердца капала кровь;
Хыйса обернул свое имя на "Хыйла".
О заботах своих взывая в богу,
Дошел затем до квартала Соттаевых.

В объятья-ласки Хыйлу заключили,
Бабушка его была дочь Соттаевых,
Значенье родичу большое воздавая,
Опорный дома столб задвигался.

Хыйла правды не сказал о том, зачем пришел,
Срок устанавливая, в Карачай не вернулся,
Затем Ахие поведал свой рассказ -
Свой рок, проклятием Дауле измятый.

Хыйса Хачиров очень энергичен,
Один из храбрецов в горах!
Стал кошевым спутником Ахии,
Душу терзало отсутствие своего хозяйства.

Появилась весть, что генерал пришел,
Тому, кто на Эльбрус взойдет, скота и денег
Он много даст. Чтобы взойти сто аульчан
Замыслили, оповестил посланец.

Покой покинул Ахию и Хыйлу,
Наверное, нет люда их подвижней.
И оба они пришли к генералу,
"Давайте мы на Эльбрус взойдем" - сказали.

Горские парни стали проводниками,
Гордостью наполнились сердца их,
Спокойно поднимается группа генерала,
Самое трудное в пути еще впереди.

На половине пути разладились ученые,
Как один шагают сильные,
Немного осталось взойти на вершину,
Путь желает раздавить проворных.

Двое - из людей генерала,
Обессилев от восхождения,
Отчаявшись, перекрестились, сели,
"Идти не можем, спускайте" - сказали.

Соттаев недоволен был ими,
По-нашему сказал, ругался на чем свет стоит.
Понял, что Хыйла не повернет обратно,
Вниз поволок их, сделав волокушу.

Хыйла восходит, оглядываясь назад,
Прельстившись богатством, славой.
Главная цель его - отряд генерала
Победив, им досадить (букв. "расколоть сердце").

Неправильно наступив, ногу повредил,
Снял  посох  с поясницы,
И опираясь, хромая начал восходить,
В конце концов поднялся на Эльбрус.

Как на ладони он увидел мир,
Душа вдохновилась героя Хыйлы.
Победил он того, кто победил на Хасауке,
Посмотрел сверху на сильных.

Генерал слова свои сдержал,
Как сказал, дал деньги, дары, скот…
Хачиров своей цели достиг,
Немного погодя, вернулся в свой Картджурт.

Говоря "Хыйса идет!" бросились навстречу,
Чанки-бии прикусили губы,
Представились, что не знают, не видят,
Так прошли месяцы, годы.

От редакции: Судя по всему, в советское время в тексте песни были сделаны поправки с "классовых позиций", изобличающие аристократию (см. предпоследнюю строфу). Такие поправки  в 1930-е гг. были сделаны в отношении произведений Дебо улу Кючюка. Например, песни "Хасаука", где по-большевистски в негативном виде представлены князья (чанки и бии). В реальности, в том же Хасаукинском сражении народ возглавляли представитель именно этого сословия - верховный правитель (олий), князь Ислам Крымшамхалов; он же оказывал содействие в организации экспедиции генерала Эмануэля на Эльбрус в 1829 году, предложив Хыйсу Хачирова в числе проводников.