Статьи /
Translit
«Ангелы» Марго
27.07.2016
0
5117
Недавно в Инстаграмме я наткнулась на фото, которое потрясло меня до глубины души. Это был олень, застрявший в расщелине скалы и, не в силах вырваться из этого плена, так и оставшийся там умирать. Оказавшись бездвижным, он истлел до скелета, который остался свидетельством ужаса, произошедшего в тех скалах. Страшно даже представить, сколько времени он так промучился, пока, наконец, его жизненные силы окончательно не иссякли, и он не погиб. Это было фото ужасающей леденящей душу смерти…
Весь следующий день этот кошмар не выходил у меня из головы. Я понимала, что не просто так увидела его. Почему же никто из людей так и не прошел мимо несчастного животного, когда его еще можно было бы спасти? И тот человек, который помог бы выбраться оленю из расщелины, стал бы героем, если не знать, какой ужасный конец ожидал этого оленя? Что же я должна была понять? Что такое правильный поступок, если он может стоить твоей жизни, и как понять, перед тем как его совершить, чем нужно руководствоваться? И стоит ли рисковать своей жизнью ради его совершения? Все эти и еще дюжина других мыслей копошились в моей голове и не давали мне покоя.
Так получилось, что вечером мне пришлось заехать к матери Умара, 13-тилетнего мальчугана, которого местные знают, как очень доброго, мудрого и хозяйственного мальчика. Конечно же, Умар со двора потащил меня к клеткам с его чудо-крольчатами, чтобы показать мне как они подросли. Пока я умилялась его пушистыми зайками, он начал раскладывать по кормушкам сено для козочек. Стоит заметить, что все козы у него необычные, похожие на диких туров, тёмно-коричневого или бежевого цвета с яркими полосками вдоль спины. Я вообще таких красавиц и не видела! И была среди них одна обычная белая, ничем не приметная. Я спросила, откуда тут среди экзотических цветных коз с черными лакированными рожками эта простая коза? Он рассказал мне историю, которая и стала ответом на все вопросы, мучившие меня последние сутки, и которую я хочу вам поведать.
Случилось это прошлой зимой, когда, наконец, Умар заслужил в подарок бинокль, о котором давно мечтал. Конечно же, мальчик выбежал во двор и стал рассматривать окрестные горы и леса.
– Мы с отцом разглядели козу, стоявшую на маленьком выступе голой скалы. И оказавшись в каменном плену, она была обречена на смерть от голода или падения, или же на смерть от орлов, один из которых кружился над ней и даже пару раз налетал, пытаясь скинуть ее на камни. Отец догадался, чья она, ведь во всей округе только один мужик мог месяцами оставлять своих коз без присмотра, да еще и зимой! Сходив к нему, он вернулся со словами: «Можно спать спокойно. Хозяин заберет ее завтра». Но каково было мое удивление, когда на следующий день я снова увидел ее на том же месте в том же положении. Мне стало невыносимо жаль ее. Особенно я боялся орлов, которые не оставляли ее в покое. Я не знал что делать, куда бежать. Отца еще не было дома, а пойти в горы сам я не мог, это далеко, а водить машину я не умею. Вечером, не успел отец ступить через порог, я тут же сообщил ему о козе. Отец удивился, а потом разозлился, и, негодуя, снова вышел к нему. Тот сказал, что сегодня не получилось, но завтра с утра займется этим делом. Весь следующий день я с нетерпением ждал конца уроков и, примчавшись домой, схватился за бинокль, чтобы убедиться, что козу освободили, но, увы! Она все еще оставалась в этой ужасной тюрьме. Уже третий день, как мы ее обнаружили, и Бог знает, сколько дней до этого она уже там находилась. Я ждал отца, чтобы уговорить его сейчас же бежать на гору. Чтобы не терять времени, я сразу оделся, взял на всякий случай фонарик, нож, веревку и бинокль и сел ждать, еле сдерживая слезы, то ли обиды, то ли злости, сам не знаю. Мне было трудно понять хозяина животного, который, зная, как оно мучается, ничего не предпринимает. Отец мой всегда говорит, что если я завел себе кроликов, гусей, кота, собаку, да любых животных, я обязан отвечать за них, вовремя кормить-поить, чистить клетки, выводить на прогулку, следить за здоровьем. Я и уехать не могу никуда больше чем на два дня, мама на больше не соглашается меня подменять. А если оставить их без внимания, то это еще и большой грех – могильные мучения! – говоря это, Умар округлил глаза и тряхнул указательным пальцем правой руки. Он продолжал: – Мне хотелось стать великаном, чтобы протянуть руку и достать ее из плена, а потом ударить слегка по голове этого мужика, чтобы он следил за своими козами! – при этих словах он немного смущался, что позволяет себе такую грубость по отношению ко взрослому человеку, но каждое его слово было криком души.
Вид на гору
– Вернувшись, – продолжал Умар, – отец сказал, что по дороге домой зашел к хозяину козы, но он, уже немолодой человек, не сумев преодолеть и половины пути до козы, вернулся ни с чем. «Так что, Умар, если хочешь, я тебя отвезу, – и подмигнув, добавил: – будешь ее спасать сам». Я сказал, что готов и даже взял веревку. Он посмотрел на меня, секунду подумал, сдерживая смех от моего нешуточного вида (в чем мне он потом признался) и сказал: «Сегодня поздно выходить, ложись спать, утром поедем». Как же я радовался, что отец согласился, я и не сомневался, ведь он сам меня всегда учит, что надо стараться исправлять вокруг себя все, что неправильно. А брошенная на смерть коза – это неправильно! Я с трудом сомкнул глаза, уговорив себя, что если я засну, время до утра пролетит быстрее.
В то зимнее утро было очень холодно и морозно. Мы постарались одеться максимально тепло. Отец рассчитывал, что мы быстро справимся. Освободим козу, завезем хозяину и уже к обеду вернемся домой. Поэтому и не стали брать с собой никакой провизии. Мы сели на квадроцикл и поехали. Путь пролегал через дом хозяина козы, который тоже присоединился к нам. По более пологому склону горы мы поехали до упора. Дальше вездеход уже не мог проехать из-за снега, выпавшего ночью, и крутости подъема. Я спрыгнул на землю и сразу же провалился по пояс в сугроб, что меня очень удивило и шокировало. И тут я понял, что путь будет нелегким.
Отец прошел вперед и буквально вырубал нам тропу. Чем выше мы поднимались – тем сильнее дул ветер, и лицо царапали снежинки от метели, которая вьюжила вокруг. Но мы еще были бодрыми и не уставшими, а особенно воодушевленными, что трудно уже было сказать, когда мы прошли в гору еще примерно километра четыре, откуда мы и увидели внизу козу. Она, прижавшись к скале, стояла в полуметре от падения. Я изъявил большое желание спуститься самому, хотя теперь, глядя вниз, я понимал, насколько это трудно и опасно. Но я был готов, потому что мне очень хотелось её спасти, я ведь поэтому и пришёл сюда. Но отец сказал, что сейчас героизм неуместен и случись что, ему придется не только козу вызволять, а еще и меня. Он закинул на плечо моток веревки и стал спускаться по небольшим зарослям деревьев, примерно в двадцать метров спуска по крутому склону, после которых и начиналась абсолютно голая скала, где и была коза. Оказывается, она провалилась в трещину, образовавшуюся от удара молнии, которая заканчивалась малюсеньким выступом в полметра, на который она и упала, по воле Аллаха. Вот на этом спасательном островке она дневала и ночевала.
Отец был без страховки и какого-либо снаряжения, одно неосторожное движение, и он мог сорваться в пропасть. Там, наверху, я до конца не понимал, что жизнь отца висела на волоске. Один неверный шаг мог оказаться смертельным. Я боялся об этом даже думать и молил Бога помочь ему. И слава Богу, что хоть на ногах у него были военные ботинки, которые он специально прошпиговал железными шипами. Когда он миновал лесок, привязав веревку к последнему деревцу, он стал спускаться вниз по ней и, наконец, достиг козы. Но, внезапно, испугавшись незнакомого человека, коза от страха полезла в сторону прямо на отвес скалы, еще шаг – она упадет вниз. Он заметил на отвесе скалы остатки куста рододендрона, который был обглодан до корней. И понял, что животное таким образом пыталось выживать. Отец не знал, что делать, он никак не мог дотянуться до нее, дальше идти некуда, а она боялась к нему подойти и сама вот-вот готова была сорваться вниз. Он изрядно устал и был голоден, как, впрочем, и я, ведь мы даже не позавтракали. Тут он сказал, что решил подняться, что варианта нет, она так тут и останется, и делать нечего.
После папа сказал, что он проверял мою реакцию, чтобы узнать, позову ли я его подняться и поскорее убраться домой, где тепло и есть что покушать, или буду просить остаться. Но я стал молить папу не сдаваться, я понимал, что не смогу спать, зная, что она там умирает, и, если он поднимется, то я сам спущусь! Он не должен сдаваться, я говорил, что мы все равно будем выходить во двор и смотреть в бинокль и видеть ее здесь. «Атам, Аллахдан тилейик, Аллах болушурукъду!».
Умар с отцом
Стыдно признаться, но я плакал, это я сейчас смеюсь, тогда-то я поверил, что папа сдался и хочет подняться. Я повернулся к хозяину и в сердцах воскликнул: «А ты чего молчишь?!»
Тут мужик стал говорить с козой. Звать ее по имени. Со стороны могло показаться, что он обращается к девушке, а не к козе. Он говорил: «Марго, прости меня, дурака безответственного, прости, что я бросил тебя в горах. Эти люди пришли спасти тебя. Не бойся, они друзья. Подойди к этому человеку, он тебя не обидит».
Видимо, коза его поняла и вняла ему, потому что перестала пугливо блеять и потихоньку стала возвращаться на уступ, приближаясь к отцу. Теперь она была ближе, и можно было до нее дотянуться. Я посмотрел на отца и понял, что он сильно измотан и вероятно очень голоден. Я и сам умирал от жажды и голода. Мы и не заметили, что полдень, к которому мы рассчитывали вернуться, уже давно прошел. Хозяин достал из своего пакета булки и стал швырять вниз козе. Они летели мимо в пропасть. Там внизу я увидел, как свора диких собак раздирала тушу животного, похожего на дикую козу. Если Марго упадет, то попадет прямо к ним на ужин. А если вдруг отец упадет? Нет-нет, я гнал прочь такие мысли.
Вдруг я заметил, как рука отца выхватила, летящую вниз булку. Отец крикнул: «Ладно, давайте чуток передохнем». Он отломил кусок и положил себе в рот, «запил» снегом вместо воды, сделал намаз, прямо там, в полувисячем положении, и попросил Бога помочь нам всем. Так, с новыми силами и вдохновленный моими просьбами, он, сделав последнее усилие, оттолкнулся от уступа и, наконец, схватил козу. С моих уст сорвалось громкое «Урааааа!» и эхом раскатилось по нашим горам. Ему пришлось тащить козу наверх и одновременно самому подниматься по веревке. Когда он дошел до лесочка, я не сдержался и стал спускаться к нему, чтобы помочь.
Я не смогу описать, какого труда и риска нам стоило поднять наверх животное. Как горели руки от холода и от веревки, ноги от мороза были ватными и непослушными. Все было, как в тяжелом сне, от которого очень хотелось пробудиться. Выбравшись наверх, отец свалился с ног и сказал, что нам нужно немного отдохнуть. Хозяин Марго достал из сумки яблоки и стал кормить ее, отрезая сочные кусочки, один за одним, и кладя их ей в рот. В моих глазах мутнело, и время будто остановилось, а в ушах стоял непонятный гул. Я был так голоден, что не постеснялся попросить угостить меня. Съев яблоко и забросив в рот пригоршню чистого снега, я почувствовал прилив сил и полностью был готов вести козу до вездехода.
Уже вечерело. Тропу нашу давно занесло снегом. Отец приказал мне вести козу, а сам снова пошел впереди. Коза была настолько измотана, что совершенно не хотела идти. Я то нёс ее, то падал с ней и продолжал двигаться, скатываясь вниз по склону, волоча за собой козу. Короче говоря, я сильно отстал от своих спутников. Далеко впереди, в сумерках, я еле различил маленький силуэт отца и немного ближе – хозяина Марго. Мела метель, и от свиста вьюги ничего не было слышно. Я уже было собрался закричать им, как вдруг неподалеку увидел рысь, будто застывшую перед прыжком и пристально смотревшую на меня с козой. Мне показалось, что она собирается напасть на нас, и так я сильно испугался, что схватив козу в охапку, быстренько заковылял по снегу, что сам и не заметил, как догнал отца. Но рассказывать о встрече с хищником у меня не было сил.
Мы преодолели первую балку, и я так надеялся, что за ней увижу наш транспорт, но нам пришлось идти еще до следующей. И какова была моя радость, когда моему взору открылся одиноко ждущий нас квадроцикл! Так сильно в жизни я, наверное, никогда ничему не радовался. Мы уложили полумёртвую на вид Марго на багажник и, перемотав веревкой, привязали ее. Погрузились все на машину и поехали сквозь стужу домой в сторону города. У отца сильно обморозились руки и почти его не слушались, а тормозной рычаг квадроцикла на руле, поэтому нам пришлось ехать очень медленно.
Мы завезли мужика к нему домой, и я пошел развязать козу, говоря, что за ней нужно теперь хорошо смотреть, кормить, лечить, иначе она сдохнет. Но ее хозяин взял меня за плечо и сказал: «Умар, оставь ее себе. Я хочу подарить козу тебе. По праву она твоя теперь. Если бы не ты с твоим отцом, может, она эту ночь и не смогла бы пережить. А моя безответственность к ней могла бы стоить не только ее жизни, но и твоей с отцом. Простите меня, спасибо вам, и пусть хранит вас Аллах!»
С этими словами, после нашего отказа зайти к нему в дом, он скрылся в своих воротах. А я подумал, что ему вообще не нужны козы, если он оставляет их по шесть месяцев без присмотра, и они с лета до зимы живут в горах.
Мы кое-как добрались до дома. Мама, встречая нас у ворот, была в ужасе и плакала. Отец зашел в дом, переоделся, умылся и, перекусив, прилег и сразу отключился. Я же, согревшись после горячего ужина, вышел в сарай, где была Марго. Покормил, попоил ее и запустил в загон к остальным козам. Её бока были настолько худыми и впалыми, что казалось, будто они склеились друг с другом. Через неделю нормального ухода она не только пришла в себя, но еще и очень сильно поправилась в области живота. Каково же было наше удивление, когда еще через неделю она родила двоих здоровых козлят! Оказывается, там, в горах, она уже была беременной, наверное, поэтому Аллах ей помог, и она, и ее козлята остались живы! Марго оказалась настоящим подарком «три в одном»! – смеется Умар.
Теперь Марго и ее козлята живут в «полном козьем люксе» на скотном дворе семьи Умара.
Умар настолько эмоционально и от души рассказывал об этом происшествии, что мне казалось, что я сама побывала там и пережила все вместе с ними. Я поняла, что сейчас, глядя на Марго, я испытываю совершенно другие чувства, мне всё равно, что на вид она обычная коза среди породистых, и для Умара, несмотря на свою незаурядную внешность, она самая дорогая и родная теперь. Слушая рассказ о героизме 13-летнего мальчишки и его отца, я подумала, ведь совсем необязательно, чтобы быть героем куда-то ехать, искать приключений, сражаться с врагами или покорять самые высокие вершины. Чтобы быть героем, достаточно слушать свое сердце и зная, что можешь помочь, чувствовать, что ты обязан помочь! И, если сегодня ты готов встать из теплой постели морозным зимним утром, чтобы бежать в горы спасать, даже не человека, а просто козу, это означает, что ты готов спасти любого, кто попадет в беду в радиусе твоей досягаемости.
Но такие люди, в груди которых бьется сердце героя, о таких вещах даже не думают, они просто идут по зову своего сердца, ведомые порывом души. Их не интересует, стоит ли рисковать, и героизм ли это. Я спросила у Умара, если бы он знал заранее, как будет сложно и опасно, пошел бы? На что он с очень серьезным видом ответил: «Когда ты видишь, что кто-то умирает, и его нужно спасать, ты не будешь думать о страхе и опасности. Только потом вспоминаешь, что было страшно, опасно, холодно и голодно, что хотелось плакать от злости, потому что не получается и не хватает сил. Поэтому, конечно, я снова уговорил бы отца и пошел бы с ним, ведь когда ты хочешь помочь или спасти кого-то, то Аллах тоже помогает и спасает тебя!»
Какие верные слова, какая чистая и простая истина, доступная почти всем детям и не всегда доступная взрослым. Я смотрела на совсем еще ребенка по годам, но уже на ответственного, рассудительного человека, способного не просто отличить добро от зла, но еще и умеющего аргументировать и объяснять это. Действительно, дети, которые приучены к труду по хозяйству, к заботе о младших братьях и сестрах, о домашних животных, уже с детства развивают в себе чувство ответственности и умение давать себе отчет в своих действиях. Они четко распределяют свое время на труд, на учебу и на развлечения. Тем более что в доме, по запрету отца, нет ни интернета, ни спутникового телевидения. Он объяснил это тем, что не всегда сможет проконтролировать их присутствие перед монитором и телевизором. И потом, откуда время на это все? Уроки, хозяйство, спорт и подвижные игры. А, если погода «нелётная», есть коллекция дисков от Эльбрусоида и Дискавери, добавил он. Да, действительно, так лучше, подумала я, вспомнив детей, которые как завороженные сидят днями напролет в интернете, не желая даже погулять на свежем воздухе. Большое спасибо родителям Умара – Зауру и Апалистан Деккушевым, – что смогли воспитать такого благоразумного и отважного мальчишку, из которого вырастет настоящий мужчина!
Вот такой казус произошел со мной: увидела фото в инстаграмме того, что случилось, а потом услышала рассказ и поняла, что могло бы случиться то же самое, если бы Умару не подарили бинокль. Кому-то сон в руку, а мне – фото в руку!
Ася Кочкарова,
Карачаевск
Комментариев нет