Была тут когда-то моя тема) Старое возвращать не хочется. Жизнь продолжается, а мы вместе с ней растем и меняемся.
Создам тему, куда буду периодически кидать свои размышления. Что-то вроде дневника)
Если кто-то решит подискутировать, буду рада)
Просьба: сильно не флудить)

Холодный день. Пока ехала, думала, что слишком тепло оделась, но Ессентуки- это особенное место. На градуса 3-5 температура ниже, чем в Кисловодске.
Закончив дела еду обратно. В маршрутке сидят подростки. Один из них пересаживается по диагонали, другой жестом спрашивает, что с ним. Тот пальцами дактилирует. Обращаю на это внимание. Как всегда быстро и коротко. Перекручиваю обратно: "плохо".
Я с ним согласна, в пространстве стоит неприятный запах. Второй мальчик жестикулирует третьему: "ему плохо от запаха". Передают деньги. Понимаю, что двое слабослышащих, один глухой. Жестикулируют:
- Ты мужчине все деньги передал? Может спрятать часть?
- Ага.. Мужчина посчитает, а там не хватает.
Смеются. Такие простые.... Хочется с ними поговорить. Давно не общалась с людьми с нарушением слуха. Но повода нет.
Проезжаем мимо ДТП. Сбили мужчину. Жестикулируют:
- Может выйдем и пойдем посмотрим?
- Нет, отмахивается другой.
- Интересно?- спрашиваю я.
- Нет.
- Знаешь жесты?- жестикулирует третий парень.
- Немного знаю. Работала с глухими,- руки плохо меня слушают, надо задумываться над каждым словом.
Моя остановка. Выхожу. Надо же.... Язык уже плохо помню. В какой-то момент могу совсем забыть. Жалко: люблю безмолвные разговоры.
Решила перекусить. Летом я ем мороженное, которое выдавливают в аккуратный стаканчик, а зимой жаренный хачапури. Это уже традиция.
Рядом становится мужчина и говорит сам с собой, потом обращается ко мне:
- А у вас не будет немного денег для меня? Есть хочу....
Выглядит неопрятно. Сомневаюсь между мыслью уйти и что-либо сделать. Я не люблю подавать деньги попрошайкам, меня злит ситуация, когда детей или женщин заставляют клянчить деньги, когда инвалиды выставляют на показ дефекты. Не верю. Деньги не идут на хлеб, а зарабатывать можно по-разному. Не поощряю это. Тут в голову приходит идея: чтобы и волки были сыты и овцы целы.
- Выберете еду, а я оплачу.
Смотрит растерянно. Понимаю, что деньги не еду, скорей всего, пойдут совсем не на еду.
- Денег я вам не дам, а еду куплю. Выбирайте,- настаиваю я, понимая, что потратить денег на еду мне не жалко.
- Кофе,- растерянно произносит он.
Я заказываю кофе и ухожу. Странный день. Первый раз такие вещи делаю.

О чем печалишься милая барышня, одиноко сидя на лавочке?
В парке сегодня красиво. Осень. Золотая осень посетила его. Листья падают, грациозно кружась в воздухе. А на полукруглой лавочке сидит женщина. На вид ей чуть больше тридцати лет.
Короткая стрижка и жилистое тело. Когда улыбается, то становятся заметны белые аккуратные зубы. Она расцветает.
Но сейчас она грустит. Смотрит в одну точку. И не замечает теплых солнечных лучей, разноцветных листьев на деревьях, не видит, как они, танцуя, падают на землю. Ветер слегка обдувает ее голову, однако, даже это ее не отвлекает от мыслей.
Плечи ее согнуты, спина сгорблена. На плечах лежит тяжелый груз, он давит на нее. И не в силах противостоять, она смиряется и терпит.
Каждый день после работы, она приходит в этот парк. И сидит. Уже не понятно, что было первым: исчез дом, уют, любовь. Нет. Любовь еще была, когда исчез уют. А может это была просто привычка?! Что было в самом начале? Почему одно домино упало на другое, и сложился такой узор?
Что же запустило этот процесс? Ведь все так хорошо начиналось….
А теперь этого нет, нет ничего, чтобы хотелось идти домой.
Дети. Есть же дети. Надо идти ради них. Но разве эти дети когда-нибудь поймут, какую цену платила эта женщина, чтобы сохранить семью….
Больно. Там… внутри… в глубине тела, а может это болит душа…. Потому что больно от мыслей, от чувств. Больно от того, что нет больше желаний, мечты покинули ее. Внутри все замерло, замерзло и умерло.
Бренная плоть бродит по земле, но разве это жизнь? Существование…. Бесцельное блуждание во тьме.
Ей грустно. На глаза наворачиваются слезы.
Это конец? Неужели это конец? Так невыносимо, что хочется прекратить жить. Прекратить эту боль. А дети? Нет, это не выход. Надо жить. Надо жить. Только как жить, когда не хочешь жить?
Должен быть выход. Должен быть…. Когда заканчиваются силы. Когда холодеет душа. Когда хочется убежать, спрятаться, сгинуть, чтобы больше не болела душа. Нет сил, чтобы терпеть, больше нет.
Она встала и пошла домой. Дома был очередной скандал. А внутри душа рвалась на куски. Только ей было все равно. Она шла ва-банк. Больше терять было нечего. Даже если умрет. Она хотела драться до последней капли крови, до последнего вздоха. Пока могла, она защищала себя. Она как никогда твердо и прямо смотрела на мужа и говорила, говорила то, чего так боялась сказать, боялась, что обидится, бросит, уйдет. Сейчас не боялась. Хотела жить. Не зная ее такой, не принимая, он замахнулся. Она смотрела. Ей было все равно. Он не ударил. Понял, что перед ним уже другой человек, перед ним женщина, которая его больше не боялась.
Ушел. Забрал вещи и ушел, обвиняя во всем ее. Она сползла по стенке на пол и дышала. Не понимая, что происходит, она легла прямо на полу и закрыла глаза. Было по-прежнему больно. То, чего она так боялась, случилось. Хотелось завыть как раненому зверю. Чтобы весь мир узнал, какую цену пришлось платить. Чтобы весь мир узнал, что больше она не сдастся….

Мелодия, что играет в моей душе....

Я сидел в кресле и листал знакомые страницы книги. Они немного потемнели от времени и частого просмотра, но большой размер шрифта позволял по-прежнему хорошо разглядеть все буквы. В квартире стало тихо. Сначала я даже не понял, что, собственно, произошло, ведь на самом деле и шума никакого не было. Техника не работала. Жены не было дома.
И тут мой взгляд попал на настенные часы. Они остановились. Точно. Это была секундная стрелка. Это она погрузила все вокруг меня в тишину. Эти часы. Сколько они висят на стене? Уверен, если их убрать, то снизу будет четкое очертание….
Как же давно они появились? И зачем?
Я помню, как она их купила. Такая счастливая. Прибежала домой с видом победителя олимпиады. Я ничего не говорил, слегка улыбался и смотрел, как она плавно перемещалась по комнате в поисках подходящего места. Всего-то повесить часы на стенку. А сколько было уделено этому внимания? Она подставляла их к стене, потом чуть отодвигалась и морщила носик. Никогда и ни у кого я не видел подобного. В этом жесте была детская игра, некая грация, обаяние и соблазнение. Потом украдкой она смотрела на меня.
- Ну, как?
Я пожимал плечами. С одной стороны, я не мог понять: какая разница между правой стеной и левой, все равно я пользуюсь наручными часами, а с другой, мне хотелось продолжить наблюдать за ней….
Но они стали частью нашего дома. Вот они остановились, а мне не уютно. Не комфортно читать. Мне настолько тихо, что хочется что-нибудь сделать, чтобы прекратить эту тишину.
Эти часы как наша жизнь. Они замерли, а вместе с ними и я замер. Я жду, когда придет она. Когда она улыбнется и все исправит.
Так странно. Всего-то остановились часы, а сколько нежности это пробудило. Говорят, что дарить часы – это к разлуке. Но есть часы, которые сближают, даже если останавливаются….

Начало смеркаться.
Молодой волк медленно брел по тропинке. Он оставлял одинокие следы на снегу.
Уже долго он бродил по земле. Ни стаи, ни берлоги. Они был один, ничем ни связан и никому не обязан. Он жил как хотел. Был там, где хотел, никто и ничто не мешало ему….
Подушечки лап касались холодного снега и проваливались вниз. Он медленно вдыхал холодный воздух и выдыхал белые клубы пара. Мороз пробегал по коже от дуновения ветра.
Сколько он шел? Чего искал?
Зверь не знал. Он просто шел вперед.
Зима в этом году была необычайно длинна. И снова на землю спускалась ночь, волк не знал, доживет ли до утра.
Внезапный порыв ветра, чуть не сбил его с ног, но он устоял. В душе появилась какая-то странная гамма чувств: гнев, ярость, отчаяние, ненависть,- все смешалось. И поддаваясь порыву своей звериной сущности, хищник набрал в легкие побольше воздуха и завыл. Вой обещал быть долгим протяжным, но внезапно оборвался.
Волк замер, глядя на огромную белоснежную луну. Она еще слабо прорисовалась, но с каждым мгновеньем, небо становилось темнее, а луна все ярче.
Как громом пораженный он стоял на земле, не в силах оторвать взгляд. Видел ли он ее когда-нибудь? Сейчас он уже не был в этом уверен….
О! как она была прекрасна! Какой она дарила нежный свет! Как переливался снег! Казалось, вся земля покрыта серебром.
Шкура самого животного, словно поменяла окрас, искрилась незнакомыми оттенками. Все…. Все вокруг преобразилось.
Нет! Это был не тот темный лес и холодная поляна, не те пустые горы! Нет! Это была сказочная страна, подаренная возлюбленной.
«Любовь!»- стучало сердце зверя.
«Любовь!»- пульсировала кровь у виска.
«Любовь!»- шептал ветер.
Глаза волка светились от счастья. Еще никогда ему не было так хорошо. Он с легкостью бежал по снежным сугробам, не чувствуя усталости и холода. Он не разбирал дороги, она не нужна была ему. Он ловил ее свет и наслаждался этими минутами.
Он играл, ловил, бежал и любил….
Любил всем сердцем и душой. Этот мягкий свет, эти очертания, эта красота – он восхищался ей.
И ветер доносил до него странную мелодию. Зверь слышал в ней шепот любимой и наслаждался, откликался….
Всю ночь он словно танцевал,
Любовь его волной накрыла,
Ни сна, ни отдыха не знал.
Уверен был: она любила.
И счастью не было конца. От радости сума сходил. Не помнил то, что раньше было.
Волк утонул в сладчайших грезах. Ему казалось, что это не ночь, а целая вечность. Целая вечность рядом с ней. Что может быть прекрасней?
Но время было на исходе.
И солнце-брат спешил сменить сестру.
Она бледнела, на небесном своде.
Дело близилось к утру.
«Прощай!»- донес до уха зверя ветер, луна исчезла.
Он не понял, не понял что произошло. Сердце странно ныло. И чувствовало нутро подвох. Она с ним простилась. Покинула его раз и навсегда. Мысль в голове крутилась: «Почему все так произошло?».
Ведь любила! Шептала нежные слова. Неужели так легко забыла? И не вернется никогда?
Весь день он сам не свой ходил,
Ни ел, ни спал, воды не пил.
Хотел спросить один вопрос.
Настала ночь. Никогда она не была так желанна. Никогда день ни тянулся так долго.
Волк стоя смотрел на небо, но не видел ее. Всю ночь он пытался найти ее, но безуспешно. Она скрылась за плотным слоем облаков.
И снова день, и снова ночь. Он ждал, искал, еще надеялся, любил. Темные ночи одна за другой. Она исчезла навсегда из его жизни, а зверь все ждал. Ни так легко все было для него. «Ну, где же ты? Ну, как же так?»
***
В одну такую ночь, он снова ждал. Было холодно, как никогда. Поднялся сильный ветер. Волк медленно брел между деревьев, он уже не смотрел вверх, просто шел. Передвигал ноги, чтобы не замерзнуть.
Когда он вышел на поляну, сильный порыв ветра налетел на него. Хищник упал.
Сначала хотел подняться, как много раз делал до этого, но не стал. Он смотрел на маленькие снежинки, кружащиеся на ветру, и хотел умереть. Он мог подолгу не есть, бродить по лесам, но впервые в жизни ему не захотелось жить.
Пустота…. Пустота поселилась в его сердце. Целые километры, огромные поля пустоты, ненужности, отчужденности и … боли.
Он закрыл глаза, надеясь, что больше их не откроет. Ветер свистел в ушах и заметал снегом.
А в голове стали проноситься воспоминания из детства. Он вспомнил стаю, братьев, родителей, первая охота, добыча…. И запах…. Теплый и до боли знакомый запах матери….
***
Волк открыл глаза. Солнце слепило. Он попытался пошевелиться, но конечности отяжелели и не поддавались. Он фыркнул.
В этот момент что-то рядом зашевелилось. Он присмотрелся и увидел голубые глаза волчицы. В тот же момент от него отдалились и другие волки. Они лежали рядом с ним, согревая холодной ночью. Он недоуменно смотрел на них. Впереди появился вожак и завыл, собирая стаю.
Животные пошли вперед. Волчица долго смотрела на него, а затем тоже пошла за стаей. В ее взгляде не было мольбы, лишь немой вопрос.
Зверь сомневался.
Дать себе шанс было сложно. Была Любовь… красивая, яркая. Но…. Она была в прошлом! А впереди? Кто знает, что будет впереди? И будет ли?
Он глубоко вдохнул и медленно выдохнул. В воздухе было что-то новое. Волк посмотрел вокруг: снег таял…. Зима закончилась…. Пришла весна…. Наступило новое время….
Он сделал неуверенный шаг вперед, затем другой, пошел быстрее, побежал….
И вскоре нагнал стаю….

Мелодия

Лишь едва твои кончики пальцев коснулись клавиш, как начала литься сладостная мелодия. Она была тихой и нежной….
Медленно проникала внутрь и заставляла подпевать, набирала обороты и все вокруг заполнялось музыкой.
Ветер бродил по помещению, играя с несколькими листочками, то поднимая в воздух, то опуская на пол, я наблюдала за этим танцем и воспоминания всплывали в голове….
Гладкая дорога до мостовой, вымощенная ровной плиткой, дворник подметающий асфальт и улыбающийся сам себе, поезд, который тарахтя колесами, проехал мимо, чей-то платок, взметнувшийся под небо, несколько ребятишек, которые бегут к своей маме, холодное мороженное на деревянной скамье, стайки вечно голодных голубей….
Аллея в парке, высаженная цветами, чей аромат, заполнял воздух. Фонтан, красиво разбрызгивающий воду в разные стороны, и солнце, нещадно палящее над головой.
И снова ты…. Снова эта мелодия.
А за окном садилось солнце, оно пускало свои последние лучи, которые играли на твоем лице.
Оно прощалось со всем живым, давая отдохнуть, и насладиться ночью.
Как мать нежно обнимает свое дитя, так и оно дарило тепло природе.
Солнечные зайчики играли на твоих руках, перескакивали то на белые, то на черные клавиши, пытаясь нажать, отвлечь.
Они мелькали, бегали за пальцами, не успевали и не утомлялись.
На улице шумела листва деревьев, и лучики весело бегали по ним, все вокруг становилось золотым и медным, все сливалось и подпевало, даже ветер шумел подстать твоей мелодии, а я…
Я смотрела, как ты, молча, играешь, закрыв глаза, и играет все вокруг тебя.

Дождь...

За окном шел дождь. Его капли стремительно летели вниз и внезапно ударялись о стекло окна. От каждого удара мурашки пробегали по коже. Я вздрагивала и оглядывалась. Они как будто напоминали о вчерашнем происшествии….
Подавляя тревогу, я раз за разом ударяла ножом по деревянной доске, нарезая хлеб. Хлеб был подрумяненный и мне приходилось прилагать усилия. Он как будто не резался, а отрывался: кусок за куском.
Опять удар о стекло. Я даже не заметила, как порезалась. Только внутри что-то горько заныло, захотелось все бросить и бежать. Куда? Зачем?
На улице был какой-то шум. Даже не смывая кровь я выглянула наружу и увидела машину….
«Он завтра умрет!»- вновь и вновь вертелось в голове.
Я не могла поверить в то, что увидела. Побежала на улицу, там где машина врезалась в столб, а рядом лежало чье-то тело. Выбежала в тапочках и домашнем халате, по левой руке текла кровь, под потоками дождя она стала размываться, капая на одежду.
Я бежала не глядя под ноги, не чувствуя, что мягкие тряпичные тапочки промокли насквозь.
Споткнувшись о бордюр, я упала. Упала, расцарапав ладони и колени…..
И когда я почувствовала боль в своих конечностях, на глаза навернулись слезы. Чувство безысходности, беспомощности в мгновенье ока подкатило к горлу и накрыло с головой. Я уже ничего не видела. Мне хотелось умереть.
В голове каскадом проносились мысли: зачем отпустила? почему не предупредила?
Но внезапно они все исчезли, остался немой вопрос: неужели это правда?
Он и заставил меня встать.
Меня кто-то окликнул, но я была как в тумане. Все плыло перед глазами, я даже не понимала толком, куда надо идти.
- Стой! – крикнул кто-то над ухом и схватил за локоть,- Куда ты? Откуда столько крови? Ты в порядке?
Столько вопросов… Они кружились в голове, я повторяла их вновь и вновь, не для того, чтобы дать ответ.
Я просто не верила, что опять слышу этот голос….

- А в садике,- начал малыш, сжимая мою руку своей крохотной ладонью, чтобы не упасть, передвигаясь по бордюру.- Мне Амирчик дал свой сок.
- Он угостил тебя?
- Да.- Он помолчал.- Воспитательница сказала: "Кто тебе разрешил пить?"
- И ты не попил?
- Нет.
- А ты ей сказал, что Амир сам тебя угостил?
- Сказал.- произносил ребенок неуверенно, видимо, не говорил.
Но это ведь не так важно.... Я уже возмутилась про себя. Начала злиться, на эту женщину, которая так обидела этого милого ребенка. Захотелось пойти в магазин и купить ему огромный сок, чтобы ему обидно не было. Вспоминаю, что дома был сок. А денег все равно с собой нет. Успокаиваюсь, идем домой. По дороге приходит мысль:" В садике не могли дать сок одному ребенку и не дать другому... Значит ли это, что мы хотели второй сок выпить?"
- Саид, а тебе дали сок?
- Да.
- Ты выпил его?
- Да, я просто еще захотел....
Я выдохнула и подумала, что воспитательница молодец))) зная этого ребенка, могу сказать, что он спокойно мог сказать:
- Дай мне попить сока.
И выпил бы весь.... Другой ребенок остался бы без сока))))) и вроде бы все по правилам... сам же дал, только не справедливо, что ли))
Дома он напился вдоволь.... Но маме все-таки пожаловался, что воспитальница не дала выпить сок Амирчика.))