Документы по русско-турецкой войне 1877-1878 гг.

Киммер 07.06.2010 15:39:23
Документы по русско-турецкой войне 1877-1878 гг.

1. Список карачаевцев, вошедших в первоначальный состав (1877 г.) 6-й сотни Кубанско-Горского конно-иррегулярного полка, по селениям (в скобках указан возраст).

Карт-Джурт: Мусса-Бий Каншаубиевич Крымшамхалов (30), Аслан-Бек Абдырзакович Крымшамхалов (23), Азамат-Гери Аслан-Бекович Крымшамхалов (20), Солтан Хубиев (30), Тохчук Хубиев, Мыртоз Хубиев (25), Салат-Гери Хубиев (25), Али Хубиев (27), Исмаил (Аслан-Бий Улу) Узденов (21), Салим-Гери Узденов (27), Осман Алиев (30), Конай Алиев (31), Джарашты Алиев (28), Хасан-Бий Гочияев, Темиркан Гочияев (35), Шмауха Гочияев, Исхак Гаджаев (20), Абдурахман Салпагаров, Батча Салпагаров (27), Али Гедиев (25), Махай Ортабаев (30), Шамаил Шаманов (23), Махмуд Ахтаов (30), Гюргока Ахтаов (30), Магомет Батчаев (31), Кара Богатырев (26), Кеккез Аппоев, Эль-Мырза Абдурахманович Боташев (21), Батдал Бабоев (26), Эреджеб Куредов (31).
Хурзук: юнкер (с 1864 года) Сары-Бий Дудов (46), Казим-Бек Дудов (43), Касай (Чоппе) Дудов (33), Ачахмат Дудов, Топай Кубанов, Хаджичик (Джубуран) Кубанов, Джанкир Лепшоков, Шаухал Чотчаев, Дыккы Джуккаев (33), Мимболат Тоторкулов (37), Салим Джатдоев (32), Каракуш Шаманов (54), Каплан Боташев (32), Шокай Каракетов (30), Зауур-Бек Каракетов (28), Ибрай Хапаев (50), Бекир Тохчуков (40), Махай Байрамуков (33), Керти Байрамуков (32), Аслан-Гери Байрамуков (31), Даут Лайпанов (30), Мусса Лайпанов, Исмаил-Гери Хасанов (36), Байрам-Али Гебенов (28), Темрюк Байрамуков, Умар Борлаков, Мимболат Темирболатов, Идрис Борлаков (44), Туган Узденов (32).
Учкулан: Курман-Бий Текеев (25), Дебош Тамбиев (25), Хасан Коркмазов (40), Ахмат Коркмазов (30), Зекерья Эркенов (40), Чарахмат Эркенов (40), Хаджи-Мырза Шидаков (26), Тау-Али Шидаков (30), Тенгиз-Бий Айбазов (30), Салат-Гери Айбазов (35), Батруко Семенов (24), Дебош Кочкаров, Алим Кочкаров, Ожай Аджиев (50), Кара Байчоров (35), Тинебек Байчоров (24), Кази Бостанов, Али Бостанов, Джанхот Биджиев (30), Кече Биджиев (35), Аслан-Мырза Урусов (21), Бий-Аслан Долаев (30), Хаджи-Али Каитов, Зекерья Каппушев (35), Даулет-Гери Байрамкулов, Идрис Байрамкулов (40), Смаил Каппушев.
Мара: Дадаш Дудов (28), Джакчу Кубанов, Джашар-Бек Баттаев (42), Салим-Гери Бабоев (27).
Теберди: Хаджай Байчоров (26), Рамазан Бостанов (26), Тенгиз-Бий Биджиев, Тау-Солтан Салпагаров (43), Джанай Кипкеев (40).
Ташкепюр: Джусуп Карабашев (27), Шахар Алботов (32), Джуртубай Герюков (30).
Джазлык: Салим-Гери Батчаев (22), Кара-Мырза Хубиев (31).
Дуут: Бийнегер Джаландиев (45), Кудент Акбаев, Шамаил Кипкеев (40).

2. Список карачаевцев, вошедших в состав 1-й сотни пешей милиции (1877 г.).

Юсуп Боташев, Шидак Батчаев, Мотай Хубиев, Исса Кипкеев, Махсут Каппушев, Исмаил Токов, Ожай Чотчаев, Шонтук Байчоров, Ногай Бостанов, Зулкарнай Кубанов, Зеке Карабашев, Астакку Байчоров, Тау-Мырза Джуккаев, Джумай Чомаев, Бай-Мырза Канаматов, Сосран Коркмазов, Осман Эркенов, Бекир Казиев, Бек-Мырза Темирболатов, Адиль-Гери Хубиев, Хочай Салпагаров, Кичи-Батыр Джуккаев, Бокай Каракетов, Таулу Эбзеев, Наны Джылкиев, Крым-Гери Блимготов, Адиль Коркмазов, Шогай Семенов, Токай Борлаков, Махай Гаджаев, Зекерья Тилов (?), Кази Кеккезов, Кокай Узденов, Эль-Мурза Халкечев, Исмаил Хасанов, Окуб Семенов, Куртай Айбазов, Ибрай Хаджиев, Гери Шидаков, Джарашты Байрамкулов, Магомет Тебуев, Шамаил Тамбиев, Магомет Ахматов.

3. Список карачаевцев, вошедших в состав 2-й сотни пешей милиции (1877 г.).

Сокур Хатуев, Кызыл-Бек Хубиев, Махсут Акбаев, Тау-Солтан Чомаев, Мырза-Кул Кипкеев, Ибрай Кочкаров, Темир Кочкаров, Башчы Джумаев (?), Токмак Кочкаров, Таучи Джожаев (?), Барак Чотчаев, Зеке Батчаев, Тана Хубиев, Мотай Чернаев (?), Шонтук Богатырев, Бий-Аслан Текеев, Салим-Гери Боташев, Джаучи Батыров (?), Соджук Урусов, Каир-Бек Болатов, Ажу Текеев, Сары-Мырза Текеев, Шогай Аджиев, Шамай Мамчуев, Азамат Байчоров, Сулемен Текеев, Тохтар Биджиев.

4. Список карачаевцев, вошедших во второй состав (1878 г.) 6-й сотни Кубанско-Горского конно-иррегулярного полка, по селениям (в скобках указан возраст).

Карт-Джурт: служили с 5.05.1877 года ? Кара Богатырев (28), Батча Салпагаров (28), Магомет Батчаев (32), Мыртоз Хубиев (26), Смаил Узденов (22), Шамаил Шаманов (23), Конай Алиев (30), Мусса Токов (28), Исхак Гаджаев (21), Махмуд Ахтаов (30), Темиркан Гочияев (29), Салим-Гери Узденов (28); с 20.05.1878 года: Исмаил Гочияев (19), Тохчук Хубиев (26), Мустафа Хубиев (29), Кеккез Узденов (28), Хусейн Гочияев (25), Тохчук Батчаев (30); с 1.08.1875 года: Шахар Боташев (27)
Хурзук: с 5.05.1877 года ? Махай Байрамуков (33), Керти Байрамуков (33), Дыккы Джуккаев (34), Зауурбек Каракетов (29), Даут Лайпанов (31), Касай Дудов (25), Джарашты Алиев (29), Байрам-Али Гебенов (29); с 20.05.1878 года ? Хаджи-Исмаил Чотчаев (26), Джантемир Тоторкулов (30), Крым-Гери Чомаев (24), Хапча Чотчаев (30), Ибрагим Тохчуков (26), Магомет-Гери Дудов (22), Шахим-Гери Узденов (28), Кеккез Кубанов (30), Даулет-Гери Боташев, Ёзден Лайпанов (24), Тенгиз-Бий Байрамуков, Дударук Алиев (30); с 5.05.1875 года ? Илля Карабашев (38), Салим Джатдоев (33), Аслан-Гери Хасанов (37).
Учкулан: с 5.05.1877 года ? Джамбот Эркенов (24), Курман-Бий Текеев (26), Караджаш Байчоров (36), Аслан-Мырза Урусов (26), Махмуд Узденов (19), Ханука Биджиев (24), Хасан Коркмазов (29), Каплан Айбазов (22), Хаджи-Мырза Шидаков (27); с 20.05.1878 года ? Юнус Долаев (31), Ибрай Эркенов (31), Даут Халкечев (22), Кудент Аджиев (25), Джанкир Тебуев (30), Ахья Байрамуков (31), Магомет Темирезов (32), Крым-Герий Мамчуев;
Теберди: с 5.05.1877 года ? Хаджай Байчоров (23), Сулемен Батчаев (28), с 20.05.1878 года ? Шахим Биджиев (20).
Ташкепюр: с 5.05.1877года ? Шахар Алботов (29), Джуртубай Герюков (22), Бий-Аслан Кагиев (36).
Мара: с 5.05.1877 года Салим-Гери Бабоев (20), Атажуко Кубанов (20).
Дуут: с 5.05.1877 года ? Бийнегер Джаландиев (46), с 20.05.1878 года ? Салис Кипкеев (30).
Джазлык: с 5.05.1877 года ? Кара-Мырза Хубиев (32), с 20.05.1878 года ?Кеккез Чомаев (22), Тохай Хубиев (20).


3. Текст присяги, даваемой всадниками 6-й Карачаевской сотни Кубанско-Горского конно-иррегулярного полка в 1877 году.
Я, написавший внизу бумаги сей имя свое, клянусь Господом Всемогущим в присутствии Преславного Корана, произнося клятву "Валлахи", в том, что взял на себя и обязался служить верою и правдою Его Императорскому Величеству, моему Августейшему Владыке и Повелителю, Всемилостивейшему Императору, Вседержавному Государю всея России АЛЕКСАНДРУ НИКОЛАЕВИЧУ, и истинному и природному Наследнику Его Царства Его Императорскому Высочеству Государю Цесаревичу и Великому Князю АЛЕКСАНДРУ АЛЕКСАНДРОВИЧУ и Им во всем повиноваться и на службе Их не отступать от пролития крови моей и ради Их не задумываться жертвовать моею жизнию до последнего вздоха; предостерегать и оборонять всеми силами души и всею возможностью моею все, что относится к Самодержавству Повелителя моего, Августейшего Императора, силе и власти Его принадежащим правам и преимуществам, как существующим ныне и узаконенным, так и тем, которые будут существовать когда-либо; употреблять все мои усилия на исполнение всего того, что потребуют обязанности верного служения Его Величеству, так же как и того, что касалось каким бы то ни было образом пользы и блага онаго.
Если же узнаю об упущении по службе Его Величества или о случае и происшествии, могущих обратиться во вред интересам Его Величества или хоть на сколько ни будь нанести им ущерб, обязуюсь не только извещать об этом немедленно тех, к кому по службе должно относиться подобное уведомление, но также с поспешностью устранять и отвращать их; хранить крепко всякую Государственную тайну, которая бы мне открылась случайно, или доверена была бы мне от Высочайшего Императорского Правительства; исполнять с верностью и честью, надлежащим образом, все, что потребует чин, который бы на меня был возложен, как по сему Генеральному обещанию, так и согласно тому, что потребует всякое другое особливое и определенное обещание; и, наконец, ко всем приказам и инструкциям, определяемым именем Его Величества от предустановленных надо мной начальников. Для личной пользы своей или в видах собственного интереса или родственника, или приятеля, или из личной вражды не делать ничего такого, что было бы противно требованиям моего долга службы и условиям клятвы моей; во всем вести себя так, как прилично верному слуге и честному подданому Его Императорского Величества и как я должен буду во всем этом дать отчет перед Богом в Страшный день судный. Беру Бога Всевышнего и Правдивого в свидетели сей моей клятвы. Да требует Он с меня в ней отчета вечно и беспрерывно, да лишит Он меня своего покрова и Своего милосердия, если я не выполню оной. И потому, прошу Его послать мне помощь и возможность душевную и телесную для выполнения клятвы сей. И Бог, конечно, есть наше прибежище, и Он внемлет молитвам нашим. Заключаю сию мою клятву целованием Преславного Корана. Аминь".
Присягу всадники прняли в станице Усть-Лабинской 8 мая 1877 года. Расписался ротмистр Хаджи-Мырза Крымшамхалов, а подпоручик Адемей Карабашев приложил личную печатку.
Источник ? ГАКК, ф. 349, д. 5, лл. 149-153.

[i:cb2b5b8e21]Ш.Батчаев (Карачаевцы в войнах Росии)[/i:cb2b5b8e21]
zarbuzan 23.04.2014 18:43:43
Сообщений: 1414
«СТАТЬЯ Е. ФЕЛИЦИНА
«МАРУХСКИЙ ОТРЯД (НЕСКОЛЬКО СЛОВ
О ДВИЖЕНИИ ЕГО НА СУХУМ)»

Марухский отряд, быстро сформированный в Кубанской
области для наступательных действий в Абхазию и
преимущественно в Сухум, начал собираться в назначенном
месте, близ станицы Кардоникской* к 25 -июля. Известно, что
еще в мае месяце высадился на берег и укрепился в Сухуме
сильный турецкий десант, с которым отряд генерала Алхазова
в течении мая, июня и июля месяцев имел уже ряд перестрелок
и несколько серьезных дел. Марухский отряд получил свое
название по имени перевала Марух, чрез который он должен был совершить свое движение в Абхазию. Во главе
собиравшихся войск стоял почтенный кавказский ветеран,
генерал-лейтенант П.Д. Бабич, ознаменовавший свою
долговременную службу рядом незабвенных боевых заслуг, в
особенности при покорении Западного Кавказа, где на долю его
вышло сделаться одним из главных виновников приобретения
края. Начальником отрядного штаба назначен был генерального
штаба подполковник В.В. Залесский.
В состав отряда поступили 2-й и 4-й батальоны 149 пехотного черноморского его императорского высочества великого князя Михаила Николаевича полка, 2-й и 4-й пешие пластунскиебатальоны, 2 сотни Урупского конного полка, 6-я сотня Горско-Кубанского конно-иррегулярного полка, взвод (2 горных орудия)
6-й батареи 20-й артиллерийской бригады, 2 пеших сотни, сформированных из жителей Карачая. Таким образом в отряде
находилось: 4 батальона пехоты, 5 сотен кавалерии, 2 горных орудия, что в общей сложности составило более 3.000 человек.
Для перевозки сухарного запаса, провианта, спирта, овса, боевых снарядов и других тяжестей, следовавших с войском,
нужен был вьючный обоз не менее как в 1.000 лошадей
, и притом таких, которые могли бы преодолеть трудности предстоящего
движения чрез главный хребет по местности, покрытой
(* Баталпашинского уезда, в 105 верстах от Невиномысской станции
Ростово-Кавказской железной дороги.)

высокими, скалистыми и труднодоступными горами, с глубочайшими теснинами, где с бешеною быстротою несутся холодные воды снежных потоков, опрокидывающие все, что преграждает их путь. Подобным условиям могли удовлетворять
исключительно только лошади, рожденные и выросшие в горах, т.е. карачевские
и принадлежащие горцам, живущим по рекам Большому и Малому Зеленчуку. Численный состав вьючного транспорта окончательно определился лишь за две недели до сбора отряда; тем не менее, к назначенному сроку,
заботливостью Баталпашинского уездного начальника, на которого командующий войсками Кубанской области и
Черноморского округа возложил это поручение, обоз был совершенно готов. Сбор Марухского отряда значительно оживил
Баталпашинский уезд, погруженный до тех пор в мирный и ничем не возмущаемый покой: все как-то сразу засуетилось и
задвигалось. Жители станиц, расположенных вблизи, усердно занялись заготовлением сухарей для войска из отпущенной
муки* к станице Кардоникской потянулись повозки с боевыми снарядами, зерновым фуражом и другими тяжестями; в бывшем
Хумаринском отделении открылся госпиталь, словом, всюду проявилось обычное движение, обусловливаемое сбором войск,
предназначенных для экспедиции. Погода стояла в это время вообще неблагоприятная, а в горах проливные дожди шли чуть ли не беспрерывно каждый день; реки, переполненные водою, выступили из берегов и попортили дороги, так что движение отряда на первых же порах должно было встретить значительные затруднения. Для исправления пути, по
направление к Марухскому перевалу, и для наведения мостов, где укажет надобность, назначена была колонна, состоявшая
из трех сотен 4 пешего пластунского батальона, 4-го батальона
149-го пехотного Черноморского полка, с полусотнею Урупского
конного полка и выступила со сборного пункта 27 июля утром, а вслед за нею на другой же день остальные части отряда…

...В Баталпашинском же уезде, по первому призыву уездного начальника, в среде их проявилась поразительная
готовность сражаться в рядах наших войск и оказать всевозможное с своей стороны содействие к одержанию над
турками побед. При сформировании Горско-Кубанского конно-иррегулярного полка из горского населения Кубанской области,
в Баталпашинском уезде собраны были две сотни; одна из
жителей карачаевского племени, другая из горцев, живущих по реке Зеленчуку. Весь цвет магометанской молодежи наперерыв
стремился попасть в ряды формируемых сотен и многие из желающих, за недостатком вакансий, с большим сожалением
принуждены были остаться дома, не осуществив своих надежд. Нужно было видеть этих джигитов, когда сотня собралась на
смотр. Щегольски одетые, увешанные богатым оружием, на прекрасных карачаевских и кабардинских лошадях, они олицетворяли собою образцовую и лихую кавалерию, не оставляющую желать ничего лучшего. Выросшие на коне, каждый из них был прекрасным наездником и искал случая щегольнуть
ловкостью и достоинствами хорошо выезженного скакуна своего. Даже и для неопытного глаза ясно было, что здесь сосредо-
точились все лучшие силы и цвет молодежи горского населения.
Аулы не жалели ничего, чтобы выставить русскому царю отборное войско. На артельное хозяйство деньги жертвовались
обществами щедрою рукою. Зеленчукская сотня на первых же
порах имела у себя более 11.000 руб. наличными деньгами. Еще с большею яркостью выразилась преданность горцев Баталпалинского уезда, когда явилась надобность экстренно, в две недели сформировать для Марухского отряда вьючный
транспорт до 1.000 лошадей с седлами и с надлежащим числом вожаков. Это случилось в самую горячую рабочую пору, в
средних числах июля. В такое время очень естественно, каждая рабочая единица в хозяйстве земледельческого класса имеет
особенно важную ценность. Горцы, довольствуясь, правда
немногим, засевают хлеба сравнительно мало, но тем дороже для них собрать это немногое, потому что этим они должны
прокармливать свои семьи в течении целого года. Как известно,
в семье горца рабочих рук вообще немного; значит, формирование вьючного транспорта, казалось, должно бы встретить
серьезные затруднения, вызвать в среде их неудовольствие и,
пожалуй, ропот но, однако, на самом деле задача эта разрешилась с удивительным успехом и быстротою. Вьючный транспорт готов был как раз к назначенному дню и отслужил свою тяжелую службу с редким усердием и добросовестностью. В высшей степени гуманное отношение к горцам, заботливость
об улучшении их быта и внимание ко всяким нуждам этого народа
бывшего уездного начальника, полковника Петрусевича, и настоящего капитана Кузолева, вселили в магометанском
населении уезда полную привязанность и доверие к
представителям местного управления. Услышав о предполагавшемся наступлении наших войск из Кубанской области в
Абхазию чрез главный хребет Кавказских гор, горцы Баталпашинского уезда сами предложили для вьючного транспорта
своих лошадей, не требуя за это никакой платы; разумеется, они были вознаграждены. Но смело можно сказать, что без горского транспорта отряд не мог двинуться в столь трудный поход. Предполагавшаяся присылка из-за Кавказа черводаров не заменила бы карачаевских лошадей и к тому же потребовало
бы огромной затраты денег. Транспортировка провианта для отряда за Марухский перевал, по головоломной тропе, чрез ледники и снега, в дождливую, сырую и холодную погоду возможна была только на таких лошадях, какими владеют горцы; другие - обладай они самими лучшими достоинствами, но не рожденными в горах, не вынесли бы и сотой доли того, что пришлось испытать транспортным лошадям. Но и эти последние, несмотря на всю свою выносливость, карабкаясь с вьюками по скалам, очень часто оставляли на снегу кровавые следы своих копыт. Подковы терялись постоянно; никакая ковка не в
состоянии была выносить этой адской дороги. Спотыкаясь об острые камни и прыгая по скалам, лошади срывали себе копыта до мяса. Большая часть их остались навсегда искалеченными.
Я сам был очевидцем, как возвратившиеся из Хамурза-Эштского поста на позицию у Шереметева перевала вьючные лошади по
два и по три дня без движения лежали на траве, с распростертыми ногами, без копыт, обнаруживая живое мясо,
не будучи в состоянии даже подняться, и не принимали никакого
корма... А вожаки? Одетые в плохенькие дырявые черкески, в
легких чувяках на босую ногу, они потерпели не менее своих лошадей. Заботливость о сохранении врученного им для
перевозки провианта имела трогательный характер. Я видел, например, подобную картину: по узенькой тропинке, пробитой в
снегу, взбирается на перевал партия вьюков, мешки с сухарями покрыты брезентами и рогожами. Идет сильный дождь при холодном ветре; вожаки, боясь подмочить сухари и не доверяя прочности брезентов, снимают с своих плеч единственные бурки и башлыки и покрывают, ими вьюки, а сами остаются в одних
черкесках, ежась от холода, обдаваемые дождем и пронзительным суровым ветром. И в таком положении они без
малейшего ропота проводили многие дни... Нужно ли прибавлять к этому что-либо? Думаю, что немногие факты, приведенные мною выше, дадут надлежащую оценку пользы, оказанной горцами в экспедиции к Сухуму: если перевести на деньги все то, что предоставляли они в распоряжение правительства, и вычесть из этого выданную им заработную плату, то окажется, что пожертвования крошечного населения горцев Баталпашинскога уезда, не превышающею 23.000 душ мужеского пола, выразится солидною цифрою в 100.000 руб. сер. Какой же из наших уездов в самом сердце России пожертвовал на военные надобности такую сумму??»
Газ. «Кавказ», 1878, №44, 46.
[Агуажба Р. Х., Ачугба Т. А. Абхазия и абхазы в российской периодике (XIX - нач. XX вв.). Книга I]
Изменено: zarbuzan - 23.04.2014 18:53:45
Читают тему (гостей: 1)

Форум  Мобильный | Стационарный