Ответ кабардинским ?ученым? профессора Виноградова (из стенограммы):
Председатель: Спасибо, садитесь. Пожалуйста, доктор исторических наук Борис Витальевич Виноградов.
Виноградов Б.В.: Уважаемые коллеги! Для начала мне минут на 20 показалось, что изобрели машину времени и перенеслись мы этак на 17 лет назад, в город Грозный, где именно такая тональность являлась нормой для местных круглых столов, где потенциальные, а в последствии реальные сторонники Джохара Дудаева и иже с ними, с такой же уверенностью излагали свои мысли, а в отношении своих оппонентов применяли такие сентенции как ?лживость?, ?абсурд?, ?курьёз?, ?смехотворчество?, ?жалость потуг?, ?с целью фальсифицировать историю?... Я очень надеюсь, что когда эти молодые люди напишут свои диссертации, у них будет все в абсолютном порядке с методологией, с принципами научного познания и прочее. А мы тогда полюбопытствуем на всё это и тоже дадим им рекомендации, но, клянусь вам, дорогие товарищи, не в таком тоне, в котором вы себе позволяете это делать. И даже сначала не к диссертанту, а к официальным оппонентам. Мы живём на Кавказе, и по кавказским меркам, вы, господа, дурно воспитаны и даже не задумываетесь об этом.
А теперь по существу. Конечно же, взаимоотношения феодальной Кабарды с сопредельными и несопредельными кавказскими народами достаточно сложны. Мы не будем спорить, что из северокавказских народов кабардинский народ на протяжении XVIII - начала XIX в. был наиболее социально-политически развитым и, между прочим, наиболее военно активным. Это естественно. Понимаете ли, когда дебатируется вопрос независимости или не независимости Карачая, это весьма дискуссионная проблема. Хотя бы потому, как складывались де-факто взаимоотношения между Кабардой и Карачаем. На основе какого-то правового урегулирования или по праву сильного? А здесь я с вами спорить не стану. Кабарда была сильнее. И считается на Северном Кавказе только кабардинцы могли, в отличии, допустим, от осетин, стрелять, на скаку перезаряжая ружьё, здесь никто спорить не будет.
Но не получили ли мы здесь пример такой рудиментарный? Как некоторые молодые кабардинские историки пытаются доминировать над исторической наукой? В данном случае ? собравшейся здесь, а может быть и вообще?
Я уважаю боевой опыт кабардинского народа, когда кабардинцев доставали, действительно, крымские войска. Это славные страницы истории кабардинского народа. Только почему-то тогда на протяжении целого ряда десятилетий к России кабардинские феодалы обращались за помощью и от крымцев, и от турок, и от кумыков? Что совершенно не было упомянуто уважаемыми, не побоюсь сказать, оппонентами. Оппонентами всех. Не только диссертанта, не только оппонентов, но, я думаю, и всех собравшихся. Знаете, история не математика, где дважды два всегда четыре, и то некоторые горячие головы пытаются доказать, что пять. Делают такой ?парадокс?. И много ещё предстоит нам всем поработать, чтобы выяснить характер взаимоотношений северокавказских народов между собой, между Россией и северокавказскими народами. Но если вы пытаетесь упрекать Зарему Борисовну во всех смертных грехах, наверное, исходя из презумпции собственной непогрешимости, то тогда и будем иметь в виду, что для части кабардинских историков характерна как раз другая крайность, в отличие от З.Б. Кипкеевой: во всех сложностях местной северокавказской обстановки с упорством, достойным лучшего применения, упрекать российскую сторону.
Не поэтому ли противоречию вы, уважаемые господа, сегодня так предельно агрессивно настроены?
Вы, конечно, имеете право и писать, и прочее, но имейте в виду, молодые люди, если в ВАКе в ваших экзерсисах будут смотреть эпитеты : ?лживость?, ?надуманность?, ?курьёз?, ?абсурд?, ?с целью фальсифицировать? и т.д., вы не будете выглядеть учеными и исследователями. Вы будете выглядеть, извините, за такое слово русское ?охламонами?, а переводится оно с греческого как ?человек толпы?. Т.е. вы сюда привнесли ту тональность, которая здесь совсем неуместна, просто не туда попали.
А что касается достоинств и недостатков диссертации Заремы Борисовны Кипкеевой, хотя бы потому, что вы, представители кабардинской исторической науки, не соглашаетесь с ней, значит, она открывает новые горизонты в российском кавказоведении. Только я почему ? то уверен, что более маститые кабардинские историки, даже если бы не соглашались с отдельными позициями этой работы, делали бы это совершенно иначе и, между прочим, вряд ли бы вы заслужили их похвалу.
Итожа своё выступление, считаю, что докторская диссертация Заремы Борисовны Кипкеевой по целому ряду совокупностей соответствует требованиям ВАК, предъявляемым к работам подобного уровня, и сама Зарема Борисовна вполне заслуживает присуждения ей искомой научной степени доктора исторических наук по специальности 07.00.02. ? Отечественная история?.
В порядке заключения.
Следует остановиться на военной составляющей кавказских народов и их истории. Отсутствие организованной сплоченной армии, в свою очередь, объясняемое отсутствием государственных институтов и центрального правителя - не может и не могло принести победу в войне и в отдельных сражениях разрозненным племенам адыгов, сколь бы не был ненавистен враг, сколь бы не велико было желание отстоять родину, свой очаг, свою жизнь. И аксиоматичность этого по отношению ко всем кавказским народам, особенно касается адыгов, которые, несмотря на ?славное? толкование их истории современными их учеными, твердящими о мифической ?Великой Черкесии?, никогда не имели ни централизованного государства, ни очерченных его границ, ни тем более верховного своего Правителя, заменяя его ?коллективным руководящим органом? под названием ?князья Малой и Большой Кабарды?. Напротив, например, у кумыков, аварцев, карачаевцев и ряда других народов Северного Кавказа имели место централизованные государственные образования: княжества, ханства, шамхальства, унцукульства и т.д. Аналогичная с адыгами ситуация у чеченцев и части дагестанских народов компенсировалась их кооптацией в состав Имамата Шамиля. Успехи армии Шамиля тому свидетельством: не будь жесткой иерархии в Имамате Шамиля, к тому же объединенной исламской идеологией газавата, харизматичной личностью шейха (Шамиль был главой накшбандийского тариката, обладал даром ясновидения, левитации, кстати говоря, на этой стороне личности Шамиля есть акцент только в зарубежной историографии, был открыт к внедрению нового оружия для горцев, например, артиллерии), ему бы не удалось ни на день удержать возле себя не только чеченцев, но и единокровных ему аварцев. К сожалению, героизм адыгов в отдельных стычках с регулярной русской армией, казаками и даже хорошо организованными калмыками и ногайцами на русской службе, приносил им только поражение. Поэтому-то сопротивление адыгов ? это, прежде всего сопротивление отдельных племен и временных родо-племенных союзов адыгских родов, а не боевые действия армии с армией. С легкой руки Л.Н.Толстого, в литературу и российскую историографию вошло слово ?набег?. Набег отчаявшихся народных мстителей, кавказский вариант действий разрозненных ?партизанских? племенных групп ? вот, как в целом преподносит русская историография действия адыгов в той войне. Но разве дело современного исследователя заниматься тщетными поисками героического наследия в отчаянных действиях славных предков, защищавших себя и свои семьи? В трагедии? И это на фоне предательства своих князей и уорков, на фоне практики продажи в рабство соплеменников и т.п.? В просвещенной Европе, да и в самой России, среди офицеров российской армии, непосредственно участвовавших в ?усмирении? горцев, отдельные героические поступки, удаль, безрассудство и мужество горцев Кавказа вызывали восхищение и заслуженное уважение. Антитезой этому было их резкое неприятие работорговли адыгами. Кстати говоря, З. Кипкеева с завидным упорством описала все образцы героического сопротивления и адыгов и других горских народов. Но это же не освобождало её от объективной трактовки сути отдельных сражений и набегов, которые вызывали организованный и жестокий ответ регулярных войск, оборачивающийся бедствием для адыгских племен? Это и проделано в её работе с возможной пунктуальностью. Ожидание от труда честного историка панегирик в адрес отдельного народа, который потрафит вкусам их поздних потомков ? напрасно и не может входить в задачи настоящей науки. Да, локальная тема миграций народов Центрального и Северо-западного Кавказа на протяжении столетия ? это только констатация исторической фактографии. Эта тема в свое время ускользнула от пристального взгляда отечественных историков. Она, З.Кипкеева, этот пробел восполнила. Да, каждый ученый субъективен в своих оценках, но поиск истины ? движущая сила истории, как и всякой науки. Выяснение же, кто был сильней и в чём, поздние лавры для величия своего этноса, это не дело для научного работника. Северный Кавказ, с его многочисленными народами и языками, конгломерат отдельных горских обществ и племен, не имея предпосылок на создание централизованного государственного образования, связанный с нахождением отдельных из них в стадии родоплеменного строя и первичной феодализацией, как это было с адыгами, к тому же, раздираемыми внутренними противоречиями, не мог составить конкуренцию в военной области армии огромной империи. Причем, отстранись от Кавказа Россия - ее место с успехом бы заняли другие империи и государства. Именно эта дилемма заставляла верхушку адыгских племен постоянно менять приоритеты ? следовали их обращения то к царю, то к султану, то хану, то к шаху с одинаковой просьбой защитить от русских, турков, крымцев, персов, при ослаблении или усилении одной из этих сторон. Причем, если одна из этих сторон не гарантировала привилегированное положение княжеской верхушки ? она резко меняла позицию и обращалась pro contra ? к противостоящей стороне. Не случайно современные адыгские исследователи этой ситуации сами осуждают верхушку адыгских племен и приводят в упомянутой работе поименный список адыгов-?предателей?, прославившихся в сдаче интересов своих соплеменников.